ТУВИНСКИЕ ОВЧАРКИ: «Новая прописка нашей потери»

В детстве меня, городского ребенка, родители каждое лето возили к родственникам мамы в Тес-Хем. Мы жили у бабушки на летней чабанской стоянке. Помню стада овец, коз, а также собак, которые вертелись у юрты. Среди разношерстной лающей команды выделялся громадный черный пес Костук. У него были рыжие лапы и подпалины на бровях, которые делали его похожим на четырехглазого умника. Он отличался не только своими размерами, но и дружелюбностью к членам семьи.

 

Я садилась перед псом на траву и говорила по-русски: «Привет! Дай лапу!». Костук улыбался по-собачьи, растянув пасть до ушей, вывесив язык, и охотно здоровался. Мне протягивалась большая грязная лапа, с которой сыпались крошки сухого навоза. Здороваться Костук мог хоть каждую минуту, застенчиво моргая влажными черными глазами. Бабушка выглядывала из дверного проема юрты, качала головой и, улыбаясь, по-тувински говорила: «Ну, надо же, в этом аале собаки по-русски начали говорить!».

Сейчас я снова сижу перед собакой из моего детства и держу в руке большую лапу. Только находимся мы вдалеке от Тувы, в московской квартире в Ново-Переделкино, в семье биологов Сергея и Светланы Каштановых, сотрудников Института общей генетики РАН.

В первопрестольной зарегистрирована новая порода собак – тувинская овчарка («кадарчы ыът» – «сторож-собака»). Живым культурным наследием Тувы занялись энтузиасты из Института общей генетики РАН во главе с профессором Ильей Захаровым. Они основали питомник «Монгун-Тайга». Работа ведется совместно с лабораторией генетики Тувинского госуниверситета.

Главным представителем этой породы является Мугур, о котором мы писали. Его привезли из Тувы восьмимесячным щенком, и он стал настоящей находкой. Отличные физические данные «тувинца» уже отмечены на выставках. 1 декабря 2002 года он получил третье звание кандидата в чемпионы породы на выставке «Кубок мэра Москвы-2002». Имеет все шансы стать чемпионом России и интерчемпионом. Для этого потребуется еще одна «кандидатская» победа на следующей выставке.

В феврале Мугуру исполнится три года. Он вырос, возмужал и стал очень ответственным псом. В нем необычайно сильно развиты охранные качества. Гостей, приходящих в дом, он зорко держит в поле зрения и не любит, когда они делают резкие движения. Уже два гостя получили предупредительные укусы, к счастью, не столь серьезные. Хозяева не успевали остановить его мгновенные броски на подозрительные, по его мнению, движения чужаков. Поэтому мне было позволено только поздороваться с этим серьезным мужчиной с безопасного расстояния. Во время моего пребывания у Каштановых Мугур был заперт в комнате Оли, дочери Сергея и Светланы, студентки. Она готовилась к занятиям в институте. Отец семейства Сергей был на работе.

Общались мы втроем: я, Светлана и Чизара. Это очень добродушная девочка, также вывезенная из Тувы, ей один год и три месяца. Она еще щенок, но размерами уже догнала Мугура. Высота в холке у обоих более 70 см, вес 40-50 кг. Чизара и другая тувинская овчарка – Кош-Агач – также имеют награды на выставках.

Чизара здоровалась, ластилась, пыталась черным теленком прислониться ко мне, завалиться при этом на спину и заглянуть в глаза нежным взглядом любимицы семьи.

 

– Светлана, чем вы кормите собак? Специальными собачьими кормами?

– Кормим разнообразно: и сухой корм для собак, и каша «Геркулес». Конечно, мясо сырое и отварное кусочками. Иногда колбаску даем, сосисочку с удовольствием съедят. Едят все. Предложишь им хлеб, они и его тоже с удовольствием едят. Творогом кормим. Чизара очень любит творог, а Мугур почему-то перестал его есть, изредка только.

– Вырос, наверное.

– Наверное. Вкусы с возрастом меняются, как и у людей. Так что еда у них самая разнообразная. И яблочко съедят, и морковку погрызут, и капусту схрумкают. Очень неприхотливые.

Когда Чизару растили, кормлению уделялось большое внимание. Обязательно было одно творожное кормление в день. Мясо рассчитывалось по весу. Все было очень строго. Витамины давали ежедневно. Сейчас, когда она уже выросла, сформировалась, кормим проще. Взрослых собак кормят два раза в день. Гуляем два раза в день, еду даем после прогулки.

– Собаки такие крупные. Тесно с ними в небольшой двухкомнатной квартире?

– Нисколько. Они не мешают, даже если лежат в одной комнате. Один свернется в калачик у балкона, там прохладнее, вторая лежит в противоположном углу. Их практически не видно. Если позвонят в дверь, они, конечно, сразу вскакивают, бегут, лают. И получается, что их уже много (улыбается).

В это время Чизара упорно требует, чтобы ее гладили. Светлана отправляет ее в угол. Собака идет туда, ложится и печально смотрит на нас из-за листьев комнатных растений.

– Всего есть четыре собаки этой породы. Где две другие?

– Они находятся в питомнике при Институте общей генетики. Живут во дворе, там им сделали вольеры, будки. Старшая – Дозара. Ей уже четыре года. И молодой кобелек – Кош-Агач, ему девять месяцев. Кличку ему дали по названию поселения в Горном Алтае, откуда его взяли.

Сейчас ждем, когда у Дозары будет течка. Будем вязать с Мугуром. Очень интересно, какие будут щенки. Дозара – хорошая мамочка. Она очень хорошо ухаживает за щенками, кормит их. У нее были щенки здесь в Москве, но не породные. От черного терьера. Тогда у нас еще не было Мугура.

– Не тяжело содержать в городских условиях собак, которые обычно живут на природе? Ведь их надо перевоспитывать, обучать.

– Никаких проблем не было. Любой щенок в доме бедокурит, это зависит не от породы, а от возраста. У нас уже четвертая и пятая собаки в доме. До этого были восточно-европейские овчарки. Мы заранее подняли все провода в доме на недоступную им высоту, убрали всю обувь, все носки и перчатки. Но, правда, все равно было несколько случаев. У дочки, например, Чизара съела перчатку.

Разговор о себе очень интересует Чизару. Она не выдерживает и возвращается из своего угла. Садится напротив журнального столика. Задумчиво смотрит на нас, затем на бутерброды и печенье. Пытается гипнотизировать еду, видимо, рассчитывая, что та сорвется с тарелок и прыгнет ей в пасть.

В общем, обошлось без больших жертв. Ничего не рвали, не кусали. И сами не поранились.

Мугур к нам приехал в возрасте семи-восьми месяцев. С ним тоже особых проблем не было. Вначале только пришлось привыкать к новым условиям. Их же там, на родине, в дом, в юрту вообще не пускают. И они живут на улице. А здесь сразу привели в дом. Первое время он всеми силами пытался выйти из дома. Дверь открываешь из квартиры, и он прямо рвется наружу. Но потом потихоньку привык. В первый раз в лифт его затащить было очень трудно. Он не понимал этого никак.

– Наверное, как слоненка пришлось толкать сзади?

– И толкали, и в обнимку с ним шли. Чуть ли не на руках внесли. Но вообще привыкание прошло достаточно быстро. Не больше недели. А вот с тем, чтобы дома не гадить, – вообще не было никаких проблем. С первого дня в доме чисто, гуляет всегда на улице.

За Чизарой, конечно, мы убирали, пока она была маленьким щенком. Как только начали выводить на улицу, буквально через десять дней и она поняла, что это надо делать на улице. Правда, первое время я ее выводила очень часто, каждые три-четыре часа.

По своему опыту знаю, насколько трудно приучить молодого щенка, чтобы он в доме не гадил. Тут же – прямо удивительно! Я была поражена такой понятливостью собак.

Собака вообще универсальная. Первый раз Мугура в машину посадили, когда увозили – нормально. В первый раз в самолет посадили: он повел себя лучше человека. Просто лег между рядами и спал. Дали поесть, поел. Через него перешагивали – ничего.

– У ваших оцивилизованных тувинских овчарок и тех, которые живут в природных условиях, есть одно внешнее различие. В описаниях древней породы фигурируют такие особенности как «косички» и «серьги» из колтунов шерсти на хвосте и ушах. Ухаживая за шерстью собак, вы, получается, избавились от этих характерных украшений.

– Это нельзя считать потерей. Колтуны получаются из-за того, что шерсть не чесанная. Неправильно говорить, что это признак породы. Это следствие невмешательства в ее жизнь. Породным признаком является длинная шелковистая шерсть. И ее видно, когда она расчесана. Вот какой богатый и красивый хвост у Мугура.

Но особого ухода за шерстью не требуется. Шерсть, конечно, уникальная. Не нужно часто мыть, как это требуется собакам других пород в городе. Если почесал этих собак – хорошо. Не почесал – особо хуже не будет. Сильно сказывается правильное питание. Если собаку правильно кормить, то, конечно, на нее приятно смотреть.

Упорные взгляды и вздохи Чизары достигли своей цели. Светлана разрешает мне дать ей кусок хлеба. Я протягиваю кусок двумя пальцами. Собака также аккуратно берет его со своего конца зубами. Благодарит взглядом. Чуть не роняет хлебец. Ее скромность и деликатность удивили и рассмешили хозяйку: «Обычно она хватает всей пастью, только пальцы береги. Стесняется».

– Вы сами по специальности ветеринар. Сколько работаете с собаками?

– Я около тридцати лет держу в доме собак. Работала со многими породами – от самых маленьких размеров до крупных. От йоркширских терьеров, весом около килограмма, до бульмастифов с весом до 100 килограммов.

– Что в тувинской овчарке для вас, как специалиста, интересно?

– Хорошая нервная система. С такой собакой хорошо работать, она тебя понимает, улавливает, что ты от нее хочешь, хорошо приспосабливается к различным условиям.

Вот, к примеру, привезли Кошу (Кош-Агача) в первый раз на выставку. Было огромное количество собак, более полутора тысяч. А он спокойно лежал на своем месте, на трибуне. Через него даже переводили собак. Крупная среднеазиатская овчарка через него перешагивала. Он посмотрел на нее и продолжал лежать.

Уравновешенные собаки. Это является самым положительным признаком, с чем связаны и другие параметры собаки. Это залог успеха во всем.

Мугур у нас очень серьезный пес, яркий представитель породы, с характером. Чизара – пока молоденькая, дурочка. Импульсивная, эмоциональная. Как и всякая женщина.

Мы смотрим на «дурочку», которая, вытянув лапы, лежит на полу посреди комнаты. Она закрыла глаза, но внимательно слушает и время от времени вздыхает.

– В статье для журнала «Кот и пес» (№ 4 за 2001г.) профессор Захаров пишет о том, что селекционная работа с тувинской овчаркой будет проводиться без примесей других пород. То есть вы хотите работать по иному принципу, чем питомники, разводящие бурят-монгольскую породу овчарок?

– Бурят-монголы, если судить по самому названию, это местные бурятские собаки плюс вывезенные из Монголии. Скорее всего, у них не было генетического материала, осталось очень мало собак, которые могли дать потомство. В собаководстве это допустимо, это называется прилитие крови. У нас была возможность ездить в командировки в Туву и близлежащие территории, в Горный Алтай, где мы нашли наших собак.

– Вы считаете, что у вас достаточно генетического материала?

– Для начала – да. Но затем нужны будут еще собаки. Будем искать в Туве, где их осталось очень мало. Будем смотреть на западе республики и в соседнем Горном Алтае. На востоке Тувы горные районы, там собаки несколько другого типа.

– Значит, вы хотите сохранить породу, которая сформировалась строго в локальных условиях?

– Да. Мы считаем, что вообще породы средне-азиатского и южно-сибирского региона происходят от тибетского мастифа. Еще его называют тибетским догом. Эти собаки до сих пор живут в Тибете. Они, конечно же, отличаются от того окультуренного тибетского мастифа, фотографии которого можно увидеть в каталогах. Разница большая.

Собаки названных регионов стали историческими разновидностями мастифа, ушли в разные районы: в Среднюю Азию (среднеазиатская овчарка), в Туву и Алтай (тувинская овчарка), в Бурятию. И, возможно, есть еще какие-то варианты.

Светлана достает один из специализированных каталогов с книжной полки. Листает, показывает фотографии. Чизара сидит рядом и пытается заглянуть, полюбоваться предками. С таким же женским интересом она смотрела, как я вынимала вначале из своей сумочки блокнот, ручку, диктофон.

– Тибетский мастиф более массивен. Это связано с исторической селекцией, с кормлением.

Вообще кормление играет очень важную роль. Крупной собаке где-то надо брать питание для того, чтобы сформировать свое тело. Если она будет плохо питаться, то она не вырастет.

Почему мы ждем от Мугура щенков? Мугур сам не очень крупный. Но вполне возможно, что он может дать потомство, в котором при хорошем кормлении и уходе проявятся все те генетические параметры, которые в нем самом не проявились в должной мере.

– Сейчас обсуждать перспективы разведения сложно. Вы ведете научно-исследовательскую работу. Но все же, в ее рамках вы говорите об увеличении численности собак. При этом есть ли в отдаленных перспективах задача возвращения некоторого числа собак в Туву? Видите ли вы в этом смысл и пользу?

– Мы думаем, что смысл в этом есть. Но нужно, чтобы заинтересовались сами местные жители – тувинцы. Можно привезти собак в Туву, можно разводить их здесь. Мы можем дать им необходимое кормление, чтобы в породе проявились все заложенные качества, которые уже практически потеряны с годами. Ведь их осталось очень мало. Найти хорошую собаку тяжело.

Кобелей кастрируют, чтобы они не уходили далеко. На них также используются отравленные приманки, чтобы они не мешали воровать скот. Трудно даже не то, что бы найти нужную собаку… Смотришь, вроде хорошая собака, а она оказывается кастрированная. Брать совсем маленьких щенков – рискованно. Мать видна, а отец неизвестно какой, непонятно что вырастет. Много дворняжек бегает. Получается, что хороших кобелей кастрируют и тем самым создают все условия для размножения дворняжек. Нет, чтобы наоборот делать!

Нужно, чтобы люди в самой Туве поняли, что это ИХ собака. Чтобы разводили не догов в городах, не ротвейлеров, а свою – тувинскую овчарку. Ну, чем она хуже ротвейлера?! Ведь раньше, насколько я поняла, хорошие собаки очень ценились, за них отдавали скот, их специально разводили. Почему сейчас-то это утрачено? Хорошая собака – это везде хорошая собака.

– С вами нельзя не согласиться. Наша халатность уже привела к практическому исчезновению многих аборигенных пород не только собак, но и других домашних животных. А ведь наши породы лучше приспособлены к местным условиям. Привозным животным, например, сложно в наши зимние морозы.

– Да, тувинские овчарки хорошо переносят морозы. Кош и Дозара живут во дворе при институте. Если им холодно, то они сидят в будках, вылезают оттуда тепленькие, пушистые. Им не страшен и даже 20-30-градусный мороз. (Прим.: московские «минус» 20 градусов при особой повышенной влажности могут сравниваться с тувинскими «минус» 40 градусами.).

Собака эта очень удобная, ей не нужно особых комфортных условий. Она в этом совершенно не нуждается. Хорошо корми, и она перенесет любые тяжелые условия. Собака красивая, привлекает взгляды. Когда она чистая, ухоженная, выйдешь с ней на улицу, то все сразу спрашивают: «А что это у вас за собака?». И на выставках всегда подходят и интересуются: «Что за порода?».

 

***

 

Под конец нашей беседы вывели из комнаты Мугура. Светлана держала его за ошейник. Согласно инструкции я восхищалась им сдержанно, приняв при этом вид степного каменного изваяния. Все равно меня измерили пристальным взглядом президентского охранника.

Я пыталась фотографировать царственного пса. В кадр все время влезала любопытная мордаха Чизары или ее веселый хвост. Она не успокоилась, пока ее тоже не сфотографировали. Позировала с большим удовольствием, тем более, что в руке у хозяйки был хлеб.

Затем Мугур торжественно ушел к себе в комнату, напоследок стрельнув в меня черными глазами: «Смотрите у меня». Светлане было позволено подержаться за его ошейник и закрыть за ним дверь. Сразу как-то стало легче дышать.

 

 

Какие собаки у нас были

 

На чабанских стойбищах Тувы до 50-х годов ХХ века жили три вида собак. Они имели свои функциональные обязанности и различались внешними параметрами.

1. Сторожевые псы. Очень крупные собаки с клоками спутанной шерсти на хвосте, брюхе и на ушах. Они сторожили территорию стойбища и все, что находилось на территории. Имели голоса очень низких регистров. Ночью, в основном, они лают, обходя дозором двор и границу аала. А в это время, спокойно свернувшись у юрты, спят собаки двух других пород. Зачастую рано утром, когда выйдешь из юрты, сторожевых можно было увидеть сидящими на «пограничных» холмах вокруг аала. Клички: Эзир («Орел»), Тас («Гриф») и др. Сторожевые обычно преследуют чужого всадника до пределов границы аала, усаживаются «на границе» и сидят, лают вслед уезжающему.

2. Лайки охотничьи. Собаки привилегированные. Это хозяйские псы, с которыми мужчины ходят на охоту. Очень быстрые, подвижные. Зачастую с закрученными хвостами, с белой грудью или шеей («Мойнаки»), шерсть короткая. Часто тоже имели птичьи имена, типа «Хартыга» («Сокол»), или тоже «Эзир». Они могли подключиться к всеобщему лаю, если кто-то чужой приблизится к аалу, или уезжает чужой на коне. Они будут долго преследовать с лаем всадника далеко за пределы стойбища. Сопровождать хозяина-всадника – это тоже привилегия только охотничьей собаки.

3. «Пастухи». Тоже крупные, как и сторожа. Очень похожие на мастифа с рыжими подпалинами на бровях, а также на брюхе, на лапах. Следили за своими стадами, не давали им смешиваться с чужими отарами, защищали от волков. Прекрасно знали «в лицо» каждую подопечную овцу, козу, не говоря уже о крупном скоте. Их в основном звали: «Костуки» («бровастики», «очкарики»), «Черликпены» («дикари»).

Все три группы имели свое потомство, специально разводились. За ценных охотничьих собак давали баранов, конскую упряжь. Однако в связи с переводом тувинцев на оседлость, когда всех стали переселять в новые поселения, собак в селах стали уничтожать. Их отстреливали даже по планам сельсоветов. На отдельных собак выдавали разрешение с номерком – железным жетончиком.

До 80-х годов еще можно было найти во многих районах Тувы черных псов с характерными признаками породы. Сейчас остались единицы.

Вероятно, нынешние тувинские овчарки (Мугур и другие) – являются смесью трех видов собак.

 

Как исчезали сторожевые тувинские псы

 

Воспоминания уроженки У-Шынаа Тес-Хемского кожууна Анны Ламажаа о начале 50-х годов XX века:

«Я училась в школе, в подготовительном классе. Как-то весной мама моя, тогда уже тяжело больная, послала мою старшую сестру на лошади на старое зимнее стойбище («кыштаг»). Что-то надо было забрать, оставленное осенью.

Сестра вернулась поздно вечером вся заплаканная. Она рассказывала матери и старшему брату, как она приехала на кыштаг. Там уже жила другая семья с колхозным стадом со своими собаками, которые долго не пускали ее при въезде в аал. Но еще издали она увидела, что на двух холмах около местности сидели столбиками два наших старых сторожевых пса. По привычке они остались на своих постах и зимовали там. Страшно исхудали, были лохматые. Собаки узнали ее, ринулись с двух холмов навстречу. На ее глазах и перед новыми хозяевами схватились с «чужими» собаками. Одну загрызли.

Затем эти хозяева ей пожаловались, что наши собаки всю зиму почти не слезали со своих сторожевых «вышек», дрались с их собаками. Но, как ни странно, хорошо сторожили от чужого нашествия: от воров, которые в те годы появились впервые, от волчьих стай, обильно появившихся в те годы.

Сестра поднялась к собакам накормить и расплакалась от увиденного. Они около своих лежанок натаскали кучу костей от павших где-то животных, птиц. Питались, видимо, чем придется, даже человеческими испражнениями. Но никуда не уходили.

Когда она поехала домой вся в слезах и пыталась их позвать, было бесполезно. Только страшно завыли вслед, но так и не сдвинулись со своих постов. Так и остались там.

После этого рассказа брат сидел, молча наклонив голову. Только желваки ходили ходуном… Ранее была уничтожена его охотничья собака Хартыга. Застрелили. Он не успел вовремя вернуться с жетоном для нее.

На рассвете брат уехал куда-то. Мама горестно вздохнула и сказала, что он сам их застрелит. Чтобы больше не мучались… Наверное, он так и сделал. В семье об этом не говорили».

Чимиза Даргын-оол

г. Москва

(«Центр Азии» № 3, 17 января 2003 года)

 

Фото: 1. На чабанской стоянке. С тувинской овчаркой ЧодурааДоржу – биолог тувинского госуниверситета во время экспедиции с ИОГен РАН. 2000 год.

2. Тувинские овчарки бывают и светлого окраса.

3. Вот таким стал Кош-Агач.

ПРОШЛО ВРЕМЯ...

 

Сегодня московский питомник «Монгун-Тайга» насчитывает одиннадцать взрослых собак и пять щенков. «Это целое поголовье, с которым можно работать», – говорит Светлана Каштанова. Илья Захаров также настроен оптимистично: «Дело с собаками пошло и идет успешно».

Как тувинские овчарки на смотрах породистых собак теперь выставляются и два годовалых щенка Олча и Данай, прибывшие в Москву из Элисты. Калмыцкие ученые тоже начали восстанавливать свою аборигенную породу собак, родственную «тувинцам». Поэтому кинологи договорились не только об обмене опытом, но и обмене щенками для обогащения генетического материала.

У питомника «Монгун-Тайга» есть свой информационный ресурс в Интернете по адресу www.mongun.e-dog.ru. Здесь можно прочитать общие сведения о породе, узнать о том, какие псы служили помощниками тувинских чабанов, полюбоваться фотографиями нынешних ухоженных собак в Москве. Ученые продолжают кропотливо собирать сведения не только о «кадарчы ыът» («сторожах-собаках»), но и изучают материалы о других родственных породах собак. Даны ссылки на публикации о бурят-монгольском волкодаве.

Московские генетики хотят, чтобы щенки, появляющиеся в Москве, возвращались и в Туву. Тем, кто неравнодушен к судьбе тувинской овчарки, Светлана Каштанова предлагает сотрудничать с «Монгун-Тайгой», создавать клубы на месте, основывать свои питомники, выращивать собак, сохраняя чистоту породы.

Из «великолепной семерки» потомства Майнак и Мугура щенки распределились следующим образом: две девочки отбыли в Элисту (в обмен оттуда прислали кобелька), четверо приобретены собаководами столицы. А один щенок возвращается на свою историческую родину – в Туву. Хозяином его стал депутат Госдумы от Тувы Чылгычы Ондар, который намерен выращивать в своей семье «кадарчы ыът».