Каори Савада. Маленькая благоухающая речка

На каком языке брать интервью у иностранки? Английский – язык международного общения – обе знаем лишь на уровне «здравствуй, до свидания», по-русски моя визави понимает, но не говорит. Так на каком же? Оказалось, на тувинском. Им представительница страны восходящего солнца владеет так, что ей позавидовали бы сами носители языка.

Японка Каори Савада приехала в Туву, чтобы научиться исполнять хоомей и играть на игиле. Научилась. Затем целеустремленная девушка решила, что ей необходимо во что бы то ни стало изучить тувинский язык. Сказано – сделано: стала студенткой филологического факультета Тувинского государственного университета.

Но и это еще не главное. Именно здесь, в Кызыле, Каори Савада – Маленькая благоухающая речка, если перевести ее имя и фамилию на русский – обрела женское счастье.

От сан до сенсея

– В японском языке нет отчества, вместо него используются специальные именные суффиксы. Каори-сан – это обращение к вам будет верным по правилам японского языка?

– Да, это правильно. Если бы мы с вами были в Японии, то обращались бы друг к другу именно так: Каори-сан и Юлия-сан. Но называйте меня просто по имени, как все здесь называют.

– Хорошо. Каори, а что означает суффикс «сан»?

– В Японии это самое популярное обращение. Его используют, когда младшие обращаются к старшим, старшие к младшим, а также при общении с малознакомыми людьми.

– А как обращаются друг к другу близкие родственники, друзья?

– В таких случаях мы используем после имени слово «тян». Оно употребляется еще и по отношению к маленьким детям. Есть еще слово «сама», оно означает «господин».

Слово «сэнсэй» применяем при обращении к врачам, ученым, писателям, политикам и другим уважаемым людям. Маму мы зовем «окаа-сан», папу – «отоо-сан».

– Какое значение имеет ваше имя?

– «Каори» с японского переводится как «благоухание, аромат». А фамилия Савада значит «маленькая речка». Получается, что меня зовут Маленькая благоухающая речка.

Савада – очень распространенная японская фамилия. У нас принято, чтобы имя и фамилия были созвучны друг другу по значению, звучанию и написанию. Японцы, как и тувинцы, верят, что от имени зависит судьба человека.

Папа говорил, что в старину имена детям давали старейшие члены семьи. Но сейчас имена детям всё больше дают сами папы и мамы.

Каори – так меня назвал папа. А его зовут Юкио Савада, ему шестьдесят пять лет. Имя мамы – Сатико Савада, ей шестьдесят четыре года. Оба пенсионеры. Но мама продолжает работать, готовит лапшу в ресторане, ей скучно дома без дела сидеть. Отец всю жизнь проработал в фирме по ремонту часов, оттуда и ушел на пенсию.

– Готовясь к интервью с вами, узнала, что в Японии есть два основных способа знакомства парней и девушек. Первый - когда родители сами подыскивают половинок для своих детей и второй, когда семью создают коллеги. Это так?

– Да, и второй способ – наиболее распространенный. Работа для японцев – на первом месте. На ухаживания и поиск невесты мало времени остается. Много моих родственников вышли замуж или женились на тех, с кем вместе работали. Мои мама и папа тоже на работе познакомились.

В Японии создают семьи, когда уже крепко стоят на ногах. Молодые люди должны окончить школу, потом колледж или университет, найти работу, создать семью, а уже потом уже думать о детях, потому что дети – это очень большая ответственность. Мои родители, например, поженились в двадцать пять лет, а я родилась, когда маме было тридцать, а папе тридцать один год.

Центр семьи

– Писатели-исследователи Владимир Пронников и Иван Ладанов в своих этнопсихологических очерках «Японцы», пишут об особенностях японского национального характера, в том числе и о воспитании детей.

Меня эти три японских воспитательных принципа очень заинтересовали. Во-первых, детям надо как можно больше уделять времени. Во-вторых, надо делать всё для того, чтобы малыши не плакали: плачущий ребенок - самое большое огорчение для японца. В-третьих, ни в коем случае нельзя ругать детей при посторонних. Это верно?

– Так и есть. В японских семьях не ругают и тем более не бьют детей. Родители своим поведением и поступками показывают малышам, как надо вести себя.

Когда рождается ребенок, он становится центром семьи. У нас много детских праздников: в марте «Хина мацури» – праздник маленьких девочек и «Кодомо-нохи» – праздник мальчиков.

В ноябре – торжественная церемония «Сити-го-сан» для ребятишек, которые достигают трех, пяти и семи лет. В этот день на девочек надевают кимоно, украшают волосы. Их обязательно фотографируют. Потом вся семья идет в храм на праздничное богослужение. А в мае в Японии отмечается национальный праздник День детей.

Когда появляется малыш, женщина полностью посвящает себя семье, а мужчина отвечает за благополучие близких.

– И надолго японская мама становится домохозяйкой?

– В зависимости от обеспеченности семьи. Если отец хорошо зарабатывает, то можно и всю жизнь не работать, а если трудно с финансами, то, как только ребенка устраивают в детский сад, мама начинает тоже начинает зарабатывать деньги. Это бывает обычно, когда ребенку исполняется три года. Моя мама устроилась на работу, когда мне стало шесть лет, и я пошла в школу.

– В какой части Японии вы родились?

– Родилась в 1981 году в префектуре Сайтама. Это одна из сорока семи японских префектур. Она объединяет сорок городов, восемь уездов, двадцать два поселка и одно село. Там проживают примерно семь миллионов человек. Столица префектуры тоже называется Сайтама. Префектура находится недалеко от Токио – всего лишь в пятидесяти километрах.

Я единственный ребенок в семье. Помню, в детстве всегда спрашивала у мамы: почему у меня нет брата или сестры? Она говорила, что так получилось. И со временем я привыкла быть одной.

– Один ребенок - это обычное явление для японских семей?

– Традиционно японские семьи – многодетные. Мой отец, например, пятый ребенок в семье. Сейчас в Японии, как и почти во всем мире, финансовый кризис, поэтому молодежь не торопится с семьей. Например, половина моих одноклассников до сих пор не женаты, хотя у всех есть образование, все работают.

Три миллиона за три года

– Как в Японии получают образование?

– С трех до шести лет ребенок ходит в детский сад. Затем школа, в которой учатся двенадцать лет: шесть лет – в начальной, по три года – в средней и старшей. Первые девять лет школьники учатся бесплатно, а старшую школу уже оплачивают родители. За год обучения нужно заплатить двести тысяч йен. После школы поступают в колледж или университет, учеба в них тоже платная. Бесплатно – на специальные гранты – могут учиться только одаренные студенты.

Когда я поступила в колледж, родители за три года моего обучения заплатили три миллиона йен.

– Если перевести эту сумму по курсу сегодняшнего рубля, то она составит шестьсот сорок четыре тысячи двести девяносто четыре рубля. Для японских родителей такая сумма не слишком накладна?

– Для Японии такая плата за обучение – не очень большие расходы, так как там высокая зарплата. Я, например, после колледжа начала работать там же и в течение года зарабатывала по двести тысяч иен в месяц. У кого есть трудовой стаж, тот больше получает. Поэтому японцы спокойно копят деньги на образование детей, на старость.

Без мусора и плевков

– Судя по тому, что японские бабушки и дедушки активно путешествуют по всему миру, на старость они откладывают достаточно?

– Да, люди старшего поколения очень любят путешествовать. У них есть накопления плюс к этому и пенсия. Там каждый работающий человек обязательно делает взносы на свою будущую пенсию. Если он этого не делает, то в старости государство ничего не будет ему платить. Мои родители тоже пенсионеры и тоже любят путешествовать.

– У нас в Туве ваши папа и мама уже побывали?

– Да, осенью, два года назад. Их привезла мама еще одной японки Тэрада Мао, которая тоже живет в Кызыле.

Им понравились бесконечные леса и горы по дороге из Абакана. Когда приехали в Кызыл, родители моего мужа Надежда Лама-Сереновна и Дадый-оол Магадываевич Хомушку с родственниками повезли их на экскурсию в этнокультурный комплекс «Алдын-Булак», к аржаану Кундустуг и в национальный музей, от которых мама и папа остались в восхищении.

Родители пробыли здесь две недели, увидели много хорошего. Их только одно удивило: грязные улицы города. Они заметили, что люди везде бросают свой мусор. Например, девочка обертку от мороженого бросает прямо на дорогу, а ее мама даже не замечает этого.

А еще родителей удивило, да и я до сих пор к этому не привыкну, что люди здесь повсюду плюются. И молодые, и пожилые, и мужчины, и женщины. В Японии такое невозможно.

– Как же там добились этого?

– Каждый понимает, что так нельзя делать. Людям просто в голову не приходит плевать на землю и мусорить.

Воспитание идет от родителей. Например, я с детства видела, что мама весь наш мусор сортировала: пластиковые пакеты, бумагу, стеклянные бутылки – всё по отдельности. Причем, бутылки разделялись еще и по цвету. Потом приезжал мусоровоз и забирал их по очереди: в понедельник – пластмассу, в среду – стеклянные бутылки, в пятницу – бумажные отходы. Я подросла, и сама начала поступать так, как мама.

На улицах японских городов чисто, хотя там нет мусорных урн. Это для безопасности, чтобы не было терактов.

Самое сильное землетрясение

– Да, известно, что уровень общественной безопасности в Японии высокий – за этим ведется постоянный контроль. Чего не скажешь о природных стихиях, перед которыми человек бессилен. В марте 2011 года у вас произошло одно из самых сильных землетрясений за всю историю вашей страны. В это время вы были у себя на родине?

– Да. Когда произошло землетрясение, мы с мамой закупались в супермаркете. Мама только отошла куда-то, как все продукты, которые были на полках, начали падать на пол. Стеклянная посуда вся разбилась. Я так испугалась, сразу начала искать маму. Хорошо, что она поблизости оказалась, мы выбежали из супермаркета, сели в машину и поехали домой. Там было всё нормально, только мелочи, которые были на полках и шкафах, лежали на полу. Света не было. Работало только радио, по которому мы услышали, что из-за сильного цунами произошло землетрясение.

Вечером дали свет, и по телевизору мы увидели страшную картину. По всем каналам говорили только о землетрясении. Было так страшно и тяжело на душе.

– Внимание всего мира в те дни было приковано к Японии. Передавали, что магнитуда землетрясения доходила до девяти баллов.

– Да, специалисты определили, что это было самое сильное землетрясение в Японии за последние сто сорок лет. Недавно прочитала в Интернете, что по последним данным тогда погибло более пятнадцати тысяч человек, около трех тысяч человек пропали без вести. Было много раненых.

Моя семья и близкие не пострадали, потому что наша префектура Сайтама находится примерно в трехстах километрах, от эпицентра землетрясения. Больше всего пострадали жители префектур Фукусима и Мияги, потому что они рядом с побережьем, куда обрушилось цунами.

– В префектуре Фукусима находилась атомная электростанция с одноименным названием, на которой, как сообщали, произошла радиационная утечка. Жители были эвакуированы. Как там сейчас?

– В Туву каждое лето приезжают мои земляки, которые рассказывают, что японские чиновники до сих пор скрывают масштабы этой катастрофы. То есть делают вид, как будто они держат всё под контролем. Но уже есть сведения, что эта катастрофа сравнивается с чернобыльской.

Люди, которые во время землетрясения находились поблизости атомной электростанции, до сих пор под наблюдением врачей, особенно дети, они каждый день принимают лекарства.

Главное – не паниковать

– Правда, что в Японии с самого детства учат как вести себя при землетрясении?

– Это так. В детском саду с четырехлетнего возраста начинают объяснять, что при землетрясении нужно спрятаться под стол или под кровать, а когда трясти перестанет, тогда уже можно выйти на улицу. Всегда говорят, что при землетрясении нельзя паниковать, а вести себя спокойно. Но так, конечно, не получается.

– Настоящая паника была у жителей Тувы, когда в декабре 2012 года произошло сильное землетрясение. Вы тогда в Кызыле находились?

– Да. В тот момент я с однокурсницами сидела в комнате в общежитии сельскохозяйственного техникума. После сильного толчка все студенты, кое-как одетые, толкаясь, стали выбегать на улицу.

А я оставалась спокойной, потому что знала, что если после первого толчка нет других, то землетрясения больше не будет. Хотела сказать им это, но меня никто не слушал. Все выбежали на улицу, в тот момент я, наверное, одна осталась в общежитии. Потом девочки все спрашивали, как я не побоялась остаться в комнате. Тогда им и рассказала.

Окончание – в №3 от 29 января 2016 года

Интервью Юлии Манчин-оол с Каори Савада «Маленькая благоухающая речка» войдёт двадцать девятым номером в шестой том книги «Люди Центра Азии», который после выхода в свет в июле 2014 года пятого тома книги продолжает готовить редакция газеты «Центр Азии».

Фото:

1. Каори Савада: соло на игиле. Республика Тыва, Кызыл. 9 января 2016 года. Фото Юлии Манчин-оол.

2 Родные Каори. Слева направо отец Юкио Савада, бабушка Такасэ Томико, мама Сатико Савада. Япония, префектура Нагано. 3 октября 2010 года.

3. Каори Савада в национальной одежде для участия в праздничной церемонии «Сити-го-сан» по случаю своего пятилетия. Япония, префектура Сайтама, район Огава. Ноябрь 1986 года.

4. Приехав из Японии в Туву, надо обязательно примерить национальную одежду. В центре – Каори Савада, слева от нее отец Юкио Савада, справа – мама Сатико Савада и двоюродная сестра мужа Виктория Сотпа. Республика Тыва, этнокультурный комплекс «Алдын-Булак». 19 октября 2013 года.

Юлия МАНЧИН-ООЛ, manchin-ool@yandex.ru