О «ГАЗПРОМЕ», КОМСОМОЛЕ И ВЫХОДЕ, КОТОРЫЙ ЕСТЬ
Вернулась из Москвы. На вопрос «Как там столица?» могу ответить только одно: живет столица, что ей сделается. Ослепляет огнями, выматывает расстояниями, стимулирует ритмом жизни.
Но самое главное – в ней не ощущаешь чувства страха. Это вам не нашКызыл, где зимой после семи часов вечера мы ни за что не пойдем домой пешком, даже если и ходу до дому – пять-десять минут, а обязательно вызовем такси – так безопаснее. После безлюдного полумрака наших центральных улиц, мрака нецентральных и полной тьмы дворов московские освещенные улицы кажутся чем-то удивительным. А Тверская и вовсе – ослепляет: светом, чистотой, оживлением.
Прогулялась я в десять вечера после театра по Тверской, в книжный магазин заглянула… Кому-нибудь у нас придет в голову просто так, для удовольствия, гулять в это время по улице Кочетова или интересоваться книжными новинками?Мы в это время крепко по домам сидим – за всеми засовами.
Чтобы не возникло неприятное чувство провинциальной обездоленности, должна сказать волшебное слово «зато». И скажу. Зато мы тоже – столица! Не помогло? Тогда другое «зато». Зато у них вечная суета, а мы еще имеем счастье нормально неспешно общаться друг с другом. А в Москве вместо слов «увидимся», и «встретимся» в ходу новое, в ритме века, словечко «пересечемся». Так и носятся по столице, изредка пересекаясь…
Нашему брату, тувинцу, в Москве адаптироваться непросто. Поначалу, испытывая острое чувство одиночества, наши рискнувшие стать москвичами земляки просто так, без всякого дела, чтобы только увидеть знакомые, кажущиеся такими родными лица, приезжают в Домодедово – к рейсу, раз в неделю связывающему напрямую Кызыл с Москвой.
Впрочем, напрямую – не совсем верно. Если раньше шестьсот второй летел через Барнаул, то с 27 октября делает посадку в Радужном, чрезвычайно озадачившим нас, первых пассажиров, залетевших в него из Кызыла, своим названием. Это где же такой городок? Оказалось, на севере Тюменской области. Тысяч пятьдесят населения. Нефтяники там живут, нефть добывают вахтовым способом. В абсолютно пустом аэровокзальчике, куда прошествовали мы через сугробы, знакомлюсь с расписанием: летают отсюда регулярно только в Ханты-Мансийск, Новосибирск и Норильск. А вот теперь арендующая ельцинский подарок Туве – ЯК-42Д – компания «АстЭйр» подарок нефтяникам сделала – с Москвой связала.
Оригинальным показалось совпадение – лететь через нефтяников на встречу с газовым руководством: специальной правительственной телеграммой председатель правления ОАО «Газпром» Алексей Миллер пригласил главных редакторов региональных СМИ на встречу. Нефть, газ – это для массового сознания из одного ассоциативного ряда: монополисты, повышение цен, природная рента, олигархи. Опять же водворение в «Матросскую тишину» главы нефтяного «ЮКОСа» Михаила Ходорковского. Понятное дело, сидеть никому не хочется (опять же по ассоциации: нефть, газ…) Поэтому и строили предположения о цели встречи приехавшие со всех концов России редакторы: «Выборные дела? Подстраховываются, опасаясь судьбы Ходорковского?»
Причину превращения олигарха в арестанта «Комсомольская правда», например, сформулировала кратко: «Почувствовал себя круче Путина». В «Газпроме» же, офис которого напоминает этакую бело-голубую крепость-модерн, постоянно подчеркивалось слияние с властью, государственность газовых задач и свершений. Даже начали встречу на государственном уровне – гимном России.
А зачитанное приветствие от председателя совета директоров «Газпрома» и одновременно первого заместителя руководителя администрации Президента РФ Дмитрия Медведева, который, как торжественно объявили после гимна, «вчера назначен руководителем администрации Президента» (встреча проходила 31 октября), окончательно продемонстрировало: «Газпром» и власть – едины, и его руководство повторять тюремные неприятности Ходорковского не намерено.
К встрече с региональной прессой подготовились серьезно и основательно: спецброшюры с цифрами, выкладками, трансляция на огромном экране диаграмм, графиков. Лейтмотивом: «Газпром» – оплот государства, «Газпром» – самый-самый. Самый крупный добытчик газа (90 процентов от общероссийского объема добычи и 25 – от мирового, выручка в 2002 году составила 20 миллиардов долларов, чистая прибыль – 1,8 миллиарда долларов), самый главный инвестор в России (инвестиционные программы – 6 миллиардов рублей), самый крупный налогоплательщик (10 процентов от всей доходной части годового бюджета страны – 262,5 миллиарда рублей), самый крупный работодатель (более 300 тысяч работающих, с членами семей – один миллион человек).
В Туве нет дочерних предприятий «Газпрома», далеки мы и от той самой «газовой трубы», но газом – в газовых плитах и баллонах – пользуемся. Поэтому политика «голубого золота» имеет прямое отношение и к нам. Для тувинских потребителей она вполне конкретна и ощутима будет с 1 января 2004 года, когда цены на газ повысятся на 20 процентов. Об этом сообщил на встрече заместитель председателя правления «Газпрома» Александр Рязанов, добавив, что к 2010 году ими предлагается и вовсе перейти к нерегулированному рынку – свободным ценам.
Александр Рязанов, очень, кстати, четко и ясно даже для весьма далеких от конкретных газовых проблем представителей негазовыхрегионов обрисовавший положение в отрасли, особо подчеркивал, что «Газпром» выполняет поставленные правительством России задачи, от которых отходить не намерен».
Одновременно с уважением к государству он признался и в особом уважении к региональным СМИ: «Газпром» открыл свои двери для особых гостей… Знаю мощь и силу прессы, от вашей позиции зависит…»
«Газпром», демонстрируя СМИ свою открытость, хочет взаимопонимания – так сформулировал в итоговом выступлении цель встречи начальник департамента по информационной политике Александр Беспалов:
«У нас основной акционер – государство, ему принадлежит 38,37 % акций, и «Газпром» хочет и должен быть опорой государства. У нас нет другого выхода, как быть опорой государства. А в регионах нас так еще не воспринимают…»
Исследования роли СМИ в жизни общества показывают, что в регионах читают, в основном, свою местную прессу и доверяют, по большей части, именно ей. Поэтому стремление идти на контакт с народом именно через местные СМИ вполне понятно. Сначала всем хочется просто денег. А потом – не просто денег, а еще и любви, и уважения народа. Задача непростая: российский народ исторически сложно приучить любить богатых.
Сделав первыми из российских монополистов первый шаг к сближению через региональные СМИ с народом, руководство «Газпрома» продемонстрировало: оно серьезно задумалось о своей социальной роли и социальной ответственности, о престиже в глазах общества.
Удастся ли закрепиться на этой позиции, покажут следующие шаги. Но сам факт – «задумались» – уже радует. Неплохо было бы, чтобы и наши тувинские предприниматели-бизнесмены так же сегодня задумались о своей общественной ответственности, а не только об извлечении прибыли. Как показывает опыт «Газпрома», думать об этом все равно рано или поздно придется.
И еще одно московское мероприятие заставило меня серьезно задуматься о роли в жизни общества. Вернее, не московское, а всероссийского, исторического масштаба – праздничный концерт, посвященный 85-летию ВЛКСМ, прошедший в Государственном Кремлевском Дворце 29 октября – в день рождения комсомола.
Узнав, что юбилей комсомола будет отмечаться в главном зале страны, я поразилась: совсем, как в прошлые времена, как же удалось добиться этого? Как выяснилось, и сами члены оргкомитета по подготовке юбилея не очень-то верили, что это удастся.
Иосиф Кобзон рассказал, что его предложение провести юбилей именно и только в Кремлевском Дворце вызвало у членов оргкомитета реплики: «Не разрешат!» Но народный артист СССР стоял на своем и добился своего. Очень простым способом. Спросил при встрече у Президента России: «Владимир Владимирович, вы комсомольцем были?» Как вы думаете, что ответил Путин? Правильно, был он комсомольцем и разрешил Дворец.
Все мы, люди одного поколения, комсомольцами были – и относились к вступлению в эту молодежную организацию очень серьезно. Я и сейчас помню, как мы, четырнадцатилетние, стояли под дверью бюро райкома и страшно волновались: «А вдруг что-то спросят, а я не знаю? А вдруг не примут?» Комсомол ассоциировался у нас с именами Павла Корчагина, Зои Космодемьянской, Олега Кошевого, с подвигом, чем-то высоким, с жизнью не для себя, а для людей, для страны.
Радуясь, что в 1991 году рухнула монопольная власть компартии, мы не встревожились тем, что вместе с ней исчезли и комсомольцы, и пионеры, и октябрята – дети наши остались «бесхозными». Сейчас с грустью понимаешь: молодежно-детские организации того времени очень много делали хорошего для воспитания, формирования чувства ответственности за свою страну, за себя самого. С нас было кому спросить за дурной поступок, нам было, в конце концов, перед кем краснеть, если мы что-то сделали не так. Нас с детства приучали делать что-то для страны. Сейчас, когда я рассказываю, как мы собирали в школе макулатуру и металлолом, дети воспринимают это, как что-то жутко романтическое и непонятное: «Что, бесплатно приносили? А не принести, не прийти – разве нельзя было?».
Да даже мысли такой не могло возникнуть: не прийти. Потому что шли все, потому что нам с октябрятско-юных лет раз и навсегда объяснили простейшие истины – о долге перед страной, о патриотизме. Сейчас, увы, спохватившись, поняли: выросло поколение, которому некому было объяснять, что же это за слово такое – патриотизм.
Именно это, лучшее, что было у комсомола, и смогли передать организаторы комсомольского юбилея. Не было скучных речей. Юрий Лужков и Геннадий Зюганов – скромно сидели в зале. Бывшие первые секретари ЦК ВЛКСМ Борис Пастухов, Виктор Мишин, Евгений Тяжельников появились на сцене только для исполнения общей песни – вместе с ветеранами комсомола. Увидев среди них Валентину Терешкову, я вспомнила свое детство: по примеру первой женщины-космонавта я тоже мечтала тогда о космической карьере. Тогда все дети мечтали стать космонавтами. А сейчас – банкирами…
Сделав главным героем комсомольские песни разных лет, которые исполняли исключительно лауреаты премии Ленинского Комсомола Александра Пахмутова, Николай Добронравов, Лев Лещенко, Валентина Толкунова, Тамара Гвердцители, Роза Рымбаева, устроители вечера смогли не скатиться на политизированностьи занудство. Песня смогла достучаться до сердец. И вместе с Иосифом Кобзоном, главным ведущим и душой этого вечера, сумевшим сделать его настоящим воспоминанием о настоящей юности, зал пел и пел. Пели и скромно одетые женщины, и бывшие комсомольцы и комсомолки, приехавшие к Кремлю на своих лимузинах и в дорогих шубах.
Песня стала одной на всех, объединилаказалось бы разъединившееся.
Забота у нас простая,
Забота наша такая –
Жила бы страна родная,
И нету других забот!
И снег, и ветер,
И звезд ночной полет…
Меня мое сердце
В тревожную даль зовет.
Будут ли у нынешних молодых такие же общие песни – песни поколений, песни о своей стране? Пока, на мой взгляд, даже упорно звучащая в предвыборный период по «Радио России» «Единая Россия, в единстве наша сила» в исполнении Газманова – не конкурент «Песне о тревожной молодости».
Увы, молодежи в зале не было. Присутствовала она только на сцене – в частности, в виде нескольких опереточных пионеров. Вернее, мальчика и пятерых девочек в костюме пионеров, старательно пытавшихся маршировать в пионерских галстуках и неумело отдавать пионерский салют. В традициях всех комсомольских съездов и конференций было обязательное приветствие пионеров, разбавляющее часто заученные и отрепетированные речи времен застоя. В приветствиях этих позволялось вложить в уста детей непосредственные, с юмором, четверостишья. Вот и в уста этих детей такоевложили. В духе современности. Например:
Пионером был Чубайс,
На мопеде ездил.
Обожал он разбивать
Лампочки в подъезде.
Ну с этим «детским» юмором еще можно согласиться – вроде бы, смешно. А вот детскими устами об Алле Пугачевой: «Не расстанусь с комсомолом, буду вечно с молодым» – это уже взрослый дурной тон, пошлость, неприятно выбившаяся из общей атмосферы юбилейного вечера.
Немного грустно было от того, чтоэто все же был вечер без связи с завтрашним днем, ностальгический праздник уже прежнего поколения. Увы, ни одно из молодежных движений, создаваемых искусственно-старательно при многочисленных наших сегодняшних партиях, не может сравниться и сравняться с комсомолом.
И еще одна встреча с нашей историей была у меня в Москве, запланированная в обязательном порядке. Это встреча с нашей замечательной Натальей Дойдаловной Ажикмаа-Рушевой.
Передала ей подарок из Улуг-Хема– вышивка тамбурным швом рисунка Нади Рушевой: Пушкин и Натали. Работа ученицы шагонарской школы №1 Камилы Биче-оол, выполненная под руководством учителя Людмилы Тушковой, очень обрадовала Наталью Дойдаловну. Она сказала, что передает ее в музей Нади, действующий в московской школе, где та училась – чтобы все могли видеть его.
Наталье Дойдаловне сейчас сложно – сломала руку. Но она – молодец, не жалуется, не унывает. Всех встречает добрым словом, и ее наша московско-тувинская диаспора не оставляет без заботы: помогает постоянно. Я как раз застала у нее Розу Сашникову (интервью с ней было в предыдущем №45), она только что сварила суп, а вечером обещала прибежать еще: прочитать вслух пришедшие номера газеты «Центр Азии». Сама Наталья Дойдаловна уже не может прочитать, как прежде, весточку с родины – зрение подводит. Но она все равно такая же, как была – внимательная, чуткая, гостеприимная – не выпустит из дома, не накормив. «Наша общая бабушка», как называют ее московские тувинцы.
Ну вот, пожалуй, и все, что я хотела рассказать вам о московской поездке.
В качестве оптимистичного финала расскажу о том, что мне особенно понравилось в Москве. Рекламный щит. Да, не удивляйтесь, рекламный щит – один из множества, заполонивших метро. Вагоны и стены вдоль эскалаторов заполонили рекламные картинки – от интернет-Масяни до единого медведя.
И среди них – девушка в форме сотрудницы метрополитена. Красная шапочка, белозубая улыбка и поднятый вверх палец, указывающий на уплывающую в бело-голубую сияющую высь лестницу эскалатора. И, крупно, – надпись: «Выход есть!».
И этим, обнадеживающе-уверенным, я и хочу закончить. Несмотря на все проблемы и трудности, с которыми нам приходится (и еще придется) сталкиваться в нашей жизни, знайте: выход все равно есть. Есть выход!
Надежда АНТУФЬЕВА