ПАСХАЛЬНЫЙ ЗВОН

Нет, не так легко всё-таки искоренить традиции. Никто в своё время специально не училменя красить пасхальные яйца. А вот пришло время, и всплыло в памяти детское воспоминание: бабушка красит яйца в луковой шелухе. Октябрёнок-пионерка-комсомолка, я, подобно всем детям моего поколения, не очень-то и пыталась вникнутьв суть бабушкиных приготовлений: почему яйца должны быть непременно красные, что за Пасха такая. Но уж очень красивыми получались эти яйца: яркими, радостными, особенно вкусными…Ела с удовольствием.

Прошли годы, нет уже в живых моей бабушки Раи, а её деревенский рецепт, по которому каждый ход, на Пасху, красили яйца и её бабушка, и бабушка её бабушки, вспомнился. И теперь я делаю так же, как они. Не признаю никаких «яичных»красок, в изобилии имеющихся сегодня в магазинах.

Этот народный деревенский рецепт очень прост: кладешь на дно кастрюли шелуху лука, потом яйца, потом снова шелуху, заливаешь холодной водой и варишь до готовности. Главное – не торопиться и доварить до полной готовности, вкрутую. А то смешно будет, если всмятку получатся. Ребятишки и взрослые начнут «кокаться» подареннымияйцами (чьё не разобьётся, тот и победит), а они разливаются. Степень окраски яиц зависит от количества шелухи ивремени варки. Не торопитесь сливать горячую воду: если вы в ней ещё какое-то время подержите яйца, то они приобретут особенно насыщенный цвет.

Пасхальные яйца – обязательная принадлежность России. Той, прежней России – до семнадцатого года. Они были в каждой православной семье.

Пекли куличи, делали из творога пасхи, красили яйца. Святили в церкви, а потом христосовались, делились ими с близкими, соседями, бедными, немощными, оставляли в храмах – для нуждающихся. Какими только яйцами ни одаривали друг друга– от самых простых, крашеных, до работ Фаберже – из золота и платины, с рубинами и бриллиантами. По достатку.

В царский дворец, например, загодя привозили с Императорского фарфорового завода груду изящных фарфоровых яиц – для христосования со всеми служащими. Яйца предназначались для всех, без различия чинов – их получали и фрейлина, и истопник.

Но вот ведь что интересно: не эти, заводские, не шикарные ювелирные пасхальные яйца поразили воображение будущего императора Николая II. Поразило наследника престола яйцо, выкрашенное собственными руками – по народному способу, аналогичному рецепту моей бабушки.

Об этой истории рассказал в своих воспоминаниях И. Сургучёв, воспитывавшийся во дворце вместе с детьми императора Александра III. Красить яйца луковой краской научила царских детей кухарка Аннушка, в чью кухню дети проникли тайно и с большими предосторожностями. Добрая Аннушка, снизойдя к мольбам великих князей, приставила их к делу и научила деревенскому искусству луковой краски. Маленький Ники, собственноручно выкрасив яйцо, был в восторге: «Это я подарю мамочке!» И оказал бурное сопротивление, когда, подняв на ноги весь дворец, его вместе с другими детьми, перепачканными, но абсолютно счастливыми, обнаружили в кухне и начали выдворять из неподобающего места. Кухарке влетело. Аннушка оправдывалась:

– Ну что ж, что царята?Дети, как и есть дети. Всякому лестно.

Впрочем, затем Аннушке вышла и неожиданная награда. Александр III, одаренный на Пасху яйцами из Аннушкиной кухни, похвалил детей: «Молодцы! Лучше всякого завода!» И приказал:

– Шаль Аннушке! И пятьдесят рублей денег. Сколько лет живу на свете –не знал, что из лука можно гнать краску!

Вот так благодаря пасхальным яйцам приобщился император к тонкостямнародной жизни.

Читаешь рассказы,мемуары девятнадцатого века об этом главном христианском празднике – Светлом Христовом воскресенье – и удивляешься: сколько в нихтепла и света.

Особенно трогательны воспоминания детских лет: как ждали Пасху, как готовились к ней, как волновались, каясь батюшке в детских грехах, иуходили с исповеди с лёгким сердцем: батюшка простил. И стоялиночную службу, и шли крестным ходом, и говорили друг другу: « Христос Воскресе!», ощущая какую-то особую радость и любовь ко всем, кто рядом. А потом не слезали с колокольни: после Пасхи всем желающимцелую неделю подряд разрешается звонить в колокола!

Даже немного завидно становится: мы таких светлых воспоминаний лишены. Помню, в студенческие годы мои сокурсники – смелые студенты-историки – уговорили пойтина пасхальную службу. Что это такое, ни они –историки, ни мы – филологи толком не понимали. Привлекала романтика похода: через весь город пешком! в церковь! ночью! Шли, сами удивляясь своей экстравагантной выходке и весёлым трёпом прикрывая душевное смятение: делаем что-то недозволенное, что явно не одобрят комитет комсомола и деканат.

В церковь нам попасть не удалось. Пикеты милиции уже на подступахк ней отсеивали народ: старушки – направо, молодежь – налево. Так что нам с другими юношами и девушками пришлось взирать на происходящее из-за церковной ограды: как бабушки вслед за батюшками под колокольный звон обошли со свечками церковь и снова скрылись в ней. Так ничего и не поняли, но назавтра, в институте, очень гордились, поражая впечатлительных сокурсниц рассказами (шёпотом) о своей несанкционированной ночной вылазке.

Примерно так же закончился и мой второй по счёту пасхальный поход – уже в кызыльскую церковь, в начале восьмидесятых: милицейский кордон, пожилые – в церкви, молодые – за оградой. Если кто-то из особо смелых и пытался сунуться, его быстро разворачивали под убедительным предлогом: «Не мешайте верующим. Нечего тут делать любопытным!»

Сегодня пасхальная служба собирает так же много молодёжи. Но двери Кызыльской Свято-Троицкой церкви открыты для всех.

{ «Слава Богу, что пришли, хоть и из любопытства, – говорит настоятель церкви отец Вячеслав. –Некоторые из апостолов тоже пришли к Иисусу сначала из любопытства. А Пасха – индикатор веры, приходят и крещёные, и некрещёные».

За время своего служения в Кызыле (учёт в церковных книгах ведётся с 29 сентября 2002 года) отец Вячеслав окрестил 1051 человека, обвенчал (с 8 февраля 2003 года) 19 пар. Многое изменилось и в нашей церкви с приездом нового батюшки, впервые ступившего на тувин–скую землю 11 августа 2002 года.

Самое главное, на мой взгляд, это то, что храм теперь открыт ежедневно­ – с 9 до 19 часов. И в него не страшно зайти. Да, не страшно, я не случайно употребила именно это слово. Многие сталкивались с такой ситуацией: приходишь в церковь с открытой душой, многого, конечно, не знаешь (а кто нас учил?), теряешься. Даже свечку не знаешь, как поставить: куда во здравие, куда за упокой?И тут тебя какая-нибудь суровая старушка, почему-то считающая, что имеет право, как главная хозяйка, командовать в храме, обязательно одёрнет: не так одет, не так встал, не так перекрестился. И нет, чтобы спокойно, ласково посоветовать, так обязательно резко, недовольно: ходят, мол, тут всякие. И уходят люди из храма с тяжёлым сердцем. И боятся прийти вновь.

Сейчас куда-то исчезли эти отваживающие людейот храма женщины с каменными лицами. А всё, что тебе необходимо узнать, спокойно, доброжелательно посоветуют у входа, там, где продают крестики, свечки, иконы. Забыла платочек (в церкви женщина обязательно должна быть с покрытой головой), тоже не упрекнут: дадут на время церковный. А для тех, кто хочет что-то узнать у отца Вячеслава, но не решается отвлекать его от дел, коих у батюшки – великое множество, установлен специальный ящик с надписью «Что посоветуете, батюшка?» Всем интересующимся батюшка отвечает через газету.

{ Это перемена – из области духовной атмосферы. А есть и вполне зримая– осязаемая. Два десятка лет грустными руинами стояло в церковной ограде незавершённое заброшенное здание, достроить которое казалось невозможным делом: нет у нашей маленькой церкви денег, бедный приход. Но оказалось, что нет ничего невозможного. Если считаешь, что это действительно нужно людям.

Обратился отец Вячеслав к горожанам, и люди откликнулись, ожила стройка. Поднялось здание – будущий крестильный храм. Уже готовы помещения для воскресной школы, просторный зал. Радостно показывает мне отец Вячеслав преобразившиеся руины, говорит: «Когда всё закончим, обязательно установим табличку с именами тех, кто жертвовал на храм, внёс свою лепту в его строительство».

Преобразилась и сама наша маленькая деревянная церковь, у которой в этомгоду тоже юбилей – 75 лет.Обновился отделяющий алтарь иконостас: вместо старых литографий – выписанные настоящими красками иконы, в стиле Андрея Рублёва. И как-то светло стало, солнечно. Особенно радостным выглядел храм в субботу накануне Светлого Воскресенья: чёрные, печальныеоблачениясменены на белые, возле икон, на полу – вазы с живыми розами: алыми, розовыми, белыми. Матушка Марина – верная помощница мужа – радостно хлопочет, проверяя:всё ли готово к ночной пасхальной службе.

С двух часов дня потянулись к церкви женщины и мужчины с корзинками – святить пасхи, куличи, яйца. После освящениякаждый отделяет часть праздничной еды для храма, стараясь выбрать получше, понаряднее. Эти дары прихожан будут разделены между помощниками храма, детьми из церковной воскресной школы – во время разговения после долгого поста; розданы ребятишкам в детский дом, отданы немощным и нуждающимся. Для детей на Пасху у батюшки с матушкой всегда подарки приготовлены. Вот и сейчас вручает мне инашему корреспонденту Инне Черкасовой по бело-голубому яичку-свечке – для наших детей.

А вот тем, кто «примазался» к церкви, ничего теперь на Пасху не перепадёт. Было таких два-три постоянно сидящих у хрома «убогих», милостыню у прихожан просящих. Порядком набирали, особенно в праздники. Посмотрел-посмотрел на них отец Вячеслав, разобрался и запретил христарадничать у храма. Просят у церкви «Христа ради», а как потрудиться для Бога, церковный двор хотя бы подмести, так их нет.

Пока мы беседуем с отцом Вячеславом, Инна Сергеевна куда-то пропадает. Ворчу: надо на колокольню лезть, снимки делать, а корреспондент с фотоаппаратом куда-то запропастилась. Оказалось, Инна уже к делу пристроилась: подключилась к праздничной суете, весело полы моет в одной из отремонтированных комнат будущего крестильного храма. В церкви каждые руки на счету, любой помощи рады.

Один из надёжных помощников батюшки – пятнадцатилетний Рома Богданов, ученик Кок-Тейской школы.

Два года назад Рома крестился в Кызыльской церкви, стал в воскресную школу ходить. А на эту Пасху доверили ему ответственнейшее дело: звонить в колокола перед выходом крестного хода из церкви – ровно в 12 часов пополуночи. А ещё надо обязанности пономаря выполнять: помогать батюшке при богослужении.

К своей должности звонаря Рома относится ответственно. Мечтает научитьсязвонить, как в Абакане. Рассказывает: «Там в Преображенском соборе аж два этажа колоколов. Три звонаря – один в большой колокол бьёт, два других – в средние ималенькие». Рома поднимался на эту колокольню. Смотрел, учился, пытался перенять науку. Вздыхал: вот бы в нашей церкви такие колокола, чтобы такой же волшебный звон плыл над городом.

Грустит: унего такпри всём старании не получится. В Ромином колокольном хозяйстве всего четыре колокола: большой, средний и маленький. Тяжёлые. Старинные.На одном из них ещё видны литые слова с дореволюционным написанием: « …въ Тюмени…заводъ». Глухой у этих колоколов звук. Никак не выведешь настоящий, как в большом храме, перезвон. Но и из этих колоколов старается Рома выжать всё, что можно, чтобыне подвести, ведь такое ответственное дело ему в пятнадцать лет доверили! Между прочим, в книгу рекордов Гиннеса за 2004 год внесён самый пожилой звонарь мира: Реджинальд Брэй, в возрасте 100 лет и 133 дней всё ещё работающий звонарём на колокольне церкви Святого Кира и Джульетты в городе Девоне (Великобритания). Возраст самого юного звонаря нигде не зарегистрирован.

В пасхальную ночь получили мы разрешение батюшки подняться вместе со звонарём на колокольню. Стоим, ждём у двери, ведущей наверх. Вокруг люди с приготовленными свечами: русские, тувинские лица –их меньше, но они тоже есть. Слышу армянскую речь – тихо переговариваются женщины-армянки.Время уже к полуночи, все ждут: сейчас батюшка будет из церкви выходить, крестный ход должен начаться. А я-то знаю, что не может начаться. Потому что нет Ромы на колокольне. Неужели не успеет? Но нет, за минуту до полуночи пробрался через плотную толпу, через заслон казаков, которые, строжась и наводя дисциплину, пытались не пропустить непонятно куда спешащего мальчика. Им и в голову не пришло, что этот парнишка в кепочке – сегодня главный пасхальный звонарь. Птицей взлетел Рома на колокольню, и пока мы с непривычки долго карабкались за ним по крутым ступенькам, уже ударил колокол. Сначала большой – два раза. А потом два поменьше – перезвоном.

И поплыли вокруг церкви зажжённые свечи, и запели пасхальную песнь: «Христос воскрес из мертвых, смертью смерть поправ…» А мальчик всё звонил и звонил… А потом, молнией, вниз, и снова – в алтарь, помогать батюшке в службе.

И вот ведь что интересно,когда мы просмотрели сделанные на колокольне ночные снимки, то поразились:и лицо юного звонаря, и колокол пересекали непонятно откуда взявшиеся молнии золотого света.

Такие же огненные отблески оказались и на снимках снятой сверху панорамы крестного хода. Неизвестный нам оптический эффект? Или отблески того самого Благодатного Огня, вспыхивающего в Иерусалиме при полной тьмев часовне Гроба Господнего?

В этом году Пасха совпала у всех христиан: православных, католиков, протестантов. Все отмечали её в один день – 11 апреля. И схождение Благодатного Огня в трансляции из Иерусалима могли видеть в этот день и россияне – по каналу НТВ. Волнующее зрелище.

«Такое совпадение очень редко бывает, – рассказывает отец Вячеслав.– На нашем веку такого не было. Может быть, было на веку наших дедов? Как будто Господь даёт людям знак: задумайтесь о том, что не надо враждовать. Живите в мире».

Мир без вражды. Об этом же молился в далеком Израиле, у Гроба Господнего, Патриарх Иерусалимский – за грехи всего мира. Тысячелетия – история человечества, а всё никак не получается жить без войн. Жить без вражды. Может быть, когда-нибудь всё-таки получится?Ну не может быть, чтобы люди так никогда и не поняли самого главного.

…За оградой церкви – светло и уютно. Только вышел – попадаешь в привычный мрак кызыльских улиц.

Спят окружающие храм деревянные дома, прикрыв веки-ставни. Фонарей нет, а редкие тускло горящие не разгоняют тьму. Гулять по Кызылу среди ночи – занятие рискованное. В обычные ночи мне такое и в голову бы не пришло. Но мыстойко идём с сыном во мраке: да кто же нас может обидеть в Пасху? Абсолютно нечего бояться. Если встретим кого, топоздравим с праздником, и он всё поймёт, без разницы – какой он сам веры. Сын с сомнением воспринимает мои рассуждения и предлагает обсудить более радикальные методы поведенияна случай неожиданной встречи.

И вдруг – топот за спиной. Оглядываюсь: надвигаетсямрачная фигура, за ней – ещё одна. Догоняют... Идеалистические речи говорить хорошо, а вот она реальность: кругом ни души, через ставни домишек на Рабочей до людей не докричишься. Да и не выйдет никто. А догоняющий нас, между прочим, тувинец, он, может, и о Пасхе-то не слышал, до лампочки она ему.Ещё и сына втравила в свою авантюру: ему и достанется. Ну, ладно, буду поздравлять. Но я даже не успела открыть рот, только улыбнулась…

Парень подбежал, остановился, улыбнулся: «С праздником!» И побежал по своим делам дальше, его компания – за ним. Я победно глянула на сына: ну кто был прав!!!Ничего плохого с нами не может случиться! Надо просто улыбнуться и поздравить друг друга. И не важно,какой праздник – буддийский, христианский, Шагаа или Пасха.

Просто улыбнуться и сказать друг другу: «С праздником!»  

Фото Инны Черкасовой-Тонгак и Евгения Антуфьева