ЗДЕСЬ КАЖДАЯ ТЫКВА ИМЕЕТ СВОЙ ГОЛОС. Соединённые штаты изнутри и сверху вниз

(Окончание. Начало в №45)

Круговорот перемен

«По мнению американцев, перемены – это, безусловно, хорошо. Изменения всегда связаны с развитием, усовершенствованием, прогрессом и ростом» (Р.Колс).

Ещё три десятка лет назад журналист и социолог Элвин Тоффлер написал свою знаменитую книгу «Футурошок». В ней он дал впечатляющую картину перемен, происходящих в американском обществе, и того, как люди «заражаются» болезнью перемен.

В том числе Тоффлер объяснил появление супермаркетов, которые помогали обновлять жизнь людей, заставляли покупать всё новое и новое, постепенно избавляясь от старых вещей. Увеличение качественной продукции, постепенно дешевеющей по мере укрепления экономики и увеличения конкуренции, приводило к тому, что предпочтения в одежде, продуктах, домашней утвари стали быстро меняться. Люди стали носить вещи только на один сезон, ездить на машинах только до тех пор, пока не пройдёт мода на модель. Век вещей, предметов быта, даже самих жилищ стал укорачиваться. Человек с детства приучался к приобретению нового и избавлению от старого. Ношенная одежда получала вторую жизнь, переходила в разряд «секонд хэнд» («вторая рука»). Она стала частью гуманитарной помощи, в том числе и для России 1990-х годов. Товарооборот получил ускорение и не думает терять свои темпы до сих пор.

Американское общество называют обществом потребителей. Чаще всего оценивающими извне такая характеристика даётся с негативным оттенком. Но так ли это плохо для Человека, которого американская мораль считает ценностью общества? Для того, кого называют «абсолютно и непостижимо уникальным, то есть совершенно отличным от всех других людей и поэтому особенно драгоценным и замечательным» (Роберт Колс)?

Мы посетили магазины нескольких классов, от самых дорогих до дешёвых. Среди шоппингов, пользующихся большим успехом у среднего класса, распространены магазины распродаж. С цены непроданного вовремя непортящегося товара делаются скидки примерно 30-60%. Если и это не помогает избавляться от «залежей», то вещи передаются в другие специализированные магазины. Здесь к первой скидке делается вторая скидка. В итоге красивую, новую, качественную вещь можно приобрести со скидкой 50-80% от первоначальной стоимости.

Такой оборот не только поддерживает идею новизны, перемен в мироощущении, но и помогает экономить семейные бюджеты.

Хотя нам трудно понять их экономию. Средняя заработная плата в США составляет примерно 25 тысяч долларов в год, то есть 2 тысячи долларов в месяц. Так получают служащие среднего звена, в том числе, например, учителя, медперсонал государственных учреждений. На пенсию мужчины и женщины выходят в 65 лет, но это можно сделать и раньше, если пенсионные накопления позволяют. Выплаты пенсионерам нередко превышают размеры заработной платы, так как к сумме накопления прибавляются проценты, надбавки, индексация.

Верхнюю одежду можно приобретать в пределах от нескольких долларов до сотни за одну вещь (вплоть до пальто). Вкусно поесть в ресторане можно за 10-20 долларов на одного человека. Цена на молоко: обезжиренное – 2,04 доллара, цельное – 2,36 доллара. Это за 1 галлон, что составляет около 4 литров. Нетрудно сосчитать, что 1 литр молока таким образом стоит полдоллара, то есть примерно 15 рублей в пересчёте на наши деньги. Хлеба американцы едят гораздо меньше, чем россияне. Нам приходилось просить хлеб к столу.

Правда, оговорюсь, что речь идёт о ценах среднего американского города, каковым является Мэдисон. В мегаполисах всё дороже, но и зарплаты там немаленькие.

Когда наши хозяева Джим и Берни услышали о средней зарплате учителя в России (50-100 долларов в месяц), они погрустнели. И стали особенно бережно к нам относиться. Впрочем, надо отметить, делали это очень деликатно.

Желание американцев избавляться от старого вылилось также в распространение «сэйл-гаражей». Это распродажа вещей, залежавшихся без дела в хозяйстве, обычно – в гаражах. Акция проводится семьёй раз в год на лужайке у своего дома. Даётся объявление в газете, на ближних улицах ставятся таблички-указатели. И в определённый день к дому слетаются те, кому интересно приобрести какую-то нужную в хозяйстве вещь за очень малые деньги.

Джим показал нам то, что предназначено для «сэйл-гаража» у них с Берни: вполне приличное кресло, пластиковые коробки, мячи. Я спросила: «Ведь если на такие распродажи приходят друг к другу соседи, то вещи могут кочевать из дома в дом в пределах одной улицы?». Наш «папа» улыбнулся: «Да, так и получается». Поддерживается даже такой круговорот перемен! И не надо приобретать совсем новое приспособление для хозяйства, которое скоро может надоесть, оказаться ненужным и пр. Дома чисты, потому что люди привыкли выбрасывать устаревающее, умеют обновлять своё окружение, не погрязают в куче хлама.

Реликвии, конечно, у каждого человека, семьи должны быть, но… Читатели, взгляните на свои чердаки, балконы, подъезды, улицы. Если у нас подъезд – продолжение улицы, то у них подъезд – продолжение дома.Взгляните и подумайте о том, что этому у них можно и нужно учиться.

Завтрак перед сенатором

«Зарубежный посетитель скоро узнает, что в Соединенных Штатах считается очень невежливым опоздать на встречу – даже на 10 минут» (Р. Колс).

Особое внимание принимающая сторона просила обратить на время начала встреч. Это было и написано в инструкции, и озвучивалось всеми сопровождающими.

Предупреждения были правильными. Организаторы уже знали, что с беспечными россиянами надо быть строже. Мы подтягивались не спеша, здоровались, делились впечатлениями и вечно отвлекали друг друга. «Родители» сами привозили нас на встречи за 10-15 минут до начала, чтобы вся группа в 14 человек собралась и была готова не задерживать очень занятых лиц.

Сами важные персоны не намерены были терять и наши минуты, уложенные в плотный график. Желание не тратить попусту время, даже на принятие пищи, привело в американском обществе к появлению такой традиции как совмещение завтрака, ланча с деловой встречей. Для нас подобный опыт стал, пожалуй, первым культурным шоком.

Наши официальные визиты начались с завтрака в Капитолии (здании, где располагается по традиции власть штата). Мы жевали фрукты, булочки, пирожные перед лицом… выступающего сенатора Фреда Риссера.

Почтенный мистер, приветливо глядя на нас, стоял у трибуны и рассказывал о своей работе. Россиянки растерянно завтракали и чувствовали себя весьма неловко. Еда для нас в такой обстановке сразу потеряла свой вкус, цвет и запах. Мы давились от непривычки, старались побыстрее съесть или отложить на потом. Потом совершали экскурсию по Капитолию, приглушенно гремя бутылочками с соком в сумках.

В свете сказанного, конечно, «тувинское время» становится чем-то космическим запредельным для понимания американца. С нашей особенностью бороться – всё равно, что воевать с воздухом, с естеством природы. Но, может, не бороться, а хотя бы попытаться совместить пока неизменное с гуманным отношением к тем, кто вынужден терять своё время по вине другого? Например, скажем, опаздывает руководитель на мероприятие, а в это время ожидающим его подчинённым, гостям подать завтраки (обеды, ужины) на подносах. Появляется начальник, встаёт за трибуну, окидывает мудрым взором собравшихся и видит счастливые сытые глаза аудитории. И ему приятно, и – слушателям не так обидно.

Динозавр в аэропорту

«Крайним проявлением индивидуализма американцев является идея неприкосновенности частной жизни – «privacy» (Р. Колс).

Именно поэтому им трудно понять, например, как россияне устраивают спать в одной комнате своих гостей, положив матрацы на пол. Вся наша делегация в семьях была размещена по одному в отдельных комнатах. И если гость удалился к себе, то хозяева его уже больше не беспокоили.

Вполне понятна была реакция музыкантов знаменитого американского оркестра «Сан-Ра», участвовавшего прошлым летом в фестивале «Устуу-Хурээ» в Туве. Они были сначала ошеломлены перспективой жить вместе в одной юрте, пусть даже самой большой и почётной. Только терпение и степная дипломатия Игоря Дулуша избавили оргкомитет от необходимости искать для каждого из музыкантов отдельную юрту. Американцы обречённо согласились пожить революционным для их представлений «колхозом». Этот эксперимент для творческих людей, им же самим на удивление, дал хороший результат: стал абсолютно новым источником для понимания друг друга как личностей и того, что есть коллективное вдохновение.

Учёные подчёркивают, что американцы только хотят выглядеть индивидуалистами, гордятся этим качеством, но на деле достаточно консервативны и делают предсказуемый выбор. Например, утверждая, что у них есть абсолютная свобода выбора, при этом голосуют в конечном счёте за одну из двух (но не единственных!) популярных партийстраны – республиканцев и демократов.

Ещё один аспект «свободы по-американски». В США нельзя курить в общественных местах. Жизнь курильщиков весьма тяжела: для них или отведены отдельные изолированные комнаты в учреждениях, или они могут курить на улице на отдалённом от здания расстоянии. Этим утверждается: ты свободен в своих желаниях (в данном случае – вредных привычках), но их реализовать ты можешь, не навязывая своё желание другим, не преступая чужую свободу выбора (не курить и не вдыхать пары). Абсолютной свободы у человека в обществе не может быть. Твоя свобода ограничена пределами чужой свободы. Это не просто декларация, это то, что реализуется общими усилиями, обеспечивается государством.

Там, где поддерживается свобода в соединении с ответственностью, появляются условия для общественного и индивидуального творчества. Американцы любят украшать извне жилище, в том числе по традиции на праздники: Рождество, Хэллоуин (День всех святых), День Благодарения и пр. В дни нашего пребывания дома были украшены в преддверии Хэллоуина тыквами, скелетами, забавными человечками, масками, световыми гирляндами…

Даже аэропорты у них больше, чем центры общественного транспорта. В чикагском порту мы среди прочих удивительных экспонатов увидели… скелет динозавра в натуральную величину.

В Милуоки наткнулись на забавную картинку. Хозяева к делу украшательства своего дома подошли с юмором. Они не просто разложили декоративные тыквы у порога и посадили вампиров у дверей. В декорациях были совмещены темы выборов и Хэллоуина. Возле дома, у дороги, были выстроены чучела избирателей с головами из тыквы. Эту демонстрацию сопроводили плакатом, надпись на котором гласила примерно следующее: «Каждая тыква имеет голос!».

Новый пример. У нас была встреча с детьми наших хозяев. Средняя дочь Грота – Кэти и её супруг Кевин имеют двух собак: коккер-спаниеля – мальчика Копера (кличка в переводе означает «медь») и бульдога – девочку Отам («осень»). Выяснилось, чтоОтам – дама в почтенном возрасте и «кокер-булей» хозяева не рассчитывают разводить. Но, увидев такую странную пару, я не удержалась от вопроса: «Правда ли, что американцы любят экспериментировать, скрещивать представителей разных пород?».

Кэти ответила: «Да». Кевин с мнением жены не согласился: «Нет, я бы не сказал так… Чистота породы, конечно, важна». И тут же со смехом добавил: «Но если собаки во дворе встречаются с соседскими собаками, то уже ничего нельзя поделать».

Все рассмеялись вслед за Кевином. Оград между частными домами здесь, действительно, нет. Это не специальные эксперименты. Просто собаки тоже имеют свободу выбора.

Люди вместе со своими питомцами живут в пространстве, которое не отгорожено физически, а признано обществом неприкосновенным. Входные двери домов, особенно для нас, россиян, смехотворны: внешняя дверь-сетка от насекомых и собственно деревянная дверь с замком. В частном доме, который стоит без ограды. В окружении таких же домов. Под защитой принципа “privacy”.

Именно поэтому человек здесь чувствует себя человеком свободным и ответственным за свободу другого человека.

Наши же железные двери представляют собой физическую защиту человека от внешнего враждебного мира. Даже несмотря на это железо, мы боимся вторжения, и власть поддерживает наши опасения. Милиция сама предлагает дополнительно к металлу установить и сигнализацию. Укрепляясь в домашних крепостях, мы продолжаем отгораживаться от других людей и не верим в общественную ответственность, в социальную справедливость, во взаимовыручку…

Оранжевый человек для школьников

Ответственность как оборотная сторона свободы расцветает только в стабильном, экономически благополучном обществе.

У Джима и Берни Грота есть договорённость с супермаркетом «Таргет». Менеджер этого магазина два-три раза в неделю звонит им. Пенсионеры приезжают, забирают часть товара, в котором обнаружен брак, поломка или повреждение упаковки. Дома всё это чинят, налаживают и продают по сниженной цене. Все вырученные средства отвозят в приют для бедных. Если необходимо, то починенную вещь просто отдают бедным.

Раз в неделю также посещают больную женщину в медицинском центре, помогают ухаживать за ней.

Их дети Кэти и Кевин около года шефствуют над девочкой из бедной семьи афроамериканки – матери-одиночки. Возят ребёнка в кино, развлекают. И это при том, что они активно и много работают: Кэти – веб-дизайнер Интернет-магазина «Conney Safety Products», Кевин – администратор по сервису компании «Kayser Chrysler Ford». У них большой двухэтажный дом, в котором любят бывать их племянницы Саманта и Эшли.

Все семьи, принимавшие делегатов, участвуют в разных волонтёрских работах.Берни и Дайяна Лонги спонсируют нескольких детей в развивающихся странах, перечисляя им из своей пенсии ежемесячно по 100-300 долларов. Организовано это через специальную общественную организацию, которая предоставляет информацию о детях и даёт отчёты о жизни, развитии и учёбе маленьких подшефных семьи Лонг. Фотографии детей висят у почтенной четы на дверце холодильника в кухне.

Ричард и Маргарет Уолкеры вместе с сыном, который возглавляет сельскохозяйственную фирму, добровольно вносили деньги на строительство в центре города террасы, выходящей на озеро Монона.

Дети и друзья семей, специалисты разных областей деятельности, с которыми мы встречались – тоже волонтёры разных программ.Они ничего за это не получают. Они не гордятся этим, не выпячивают, а просто делают как все. Потому что это не подвиг, не исключение, а норма. Это культура волонтёрской работы, которую им прививают с детства.

Мы видели пустынную утреннюю улицу «спального», жилого района, по которому шёл школьник с рюкзачком. На перекрёстке стоял волонтёр из близлежащей школы в оранжевом жилете с табличкой в руках «СТОП». Когда ребёнок подошёл к проезжей части улицы, к зебре перехода, «оранжевый человек» взял его за руку, поднял табличку высоко вверх и повёл через дорогу. Машина, которая и так подъезжала на медленной скорости к перекрёстку, притормозила и стала похожа на подыхающую черепаху. Детей из дальних мест привозит в школу автобус, а передвижение тех, кто живет поблизости от школы, контролируют такие добровольцы.

В этом обществе не поймут, если ты – здоровый, работающий, обеспеченный американец – не будешь участвовать в акциях помощи голодающим, нуждающимся, если ты не будешь посещать больных, одиноких. Помоги себе. Потом помоги и окружающим. Формула вежливости служб сервиса «Могу ли я вам помочь?» родилась именно на этой установке.

При этом культура ответственности за других удивительным образом сочетается с индивидуализмом. Как отмечает известный социолог Самюэль Хантингтон в книге «Кто мы? Вызовы американской национальной идентичности», индивидуализм у американцев развит более, чем у остальных народов. Суть его в том, что люди верят в прямую зависимость успеха от деятельности конкретного человека. «Если упорно трудиться и играть по правилам, обязательно получишь шанс подняться так высоко, как только позволит Господь».

Паразитизм здесь, однако, не цветёт. Помогают так, чтобы ты встал на ноги и начал работать, стал полноценным членом общества. Это прагматизм, но гуманный. Американская верав процветание зиждется на рабочей морали. Получать деньги ни за что, жить на «правительственные подачки» и помощь от других людей – попросту стыдно.

Американцы выпестовали ответственность как общественную ценность и продолжают на этой основе строить гражданское общество – общество участия каждого человека в деле процветания Родины. Я утверждаю это, не только судя по обрывочным эпизодам, которые наблюдала сама, а потому что верю словам всемирно признанного политолога и историка, преподавателя Гарвардского и Стэндфордского университетов, профессора С. Хантингтона, который написал свою книгу как исследователь и как патриот: «Это Америка, которую я знаю и люблю».

***

Об Америке можно писать по-разному, в зависимости от того, что хочешь увидеть, на что настроен, что увидел в итоге и какие вынес уроки. Это многосторонняя страна.

Конечно, мы, как приглашённые гости, не видели людей с неудавшейся судьбой, бомжей, преступников. Мы не наблюдали изнанку общества, которое полно проблем. О них только рассказывали.

Семья Грота сокрушается о том, что некоторые католические священники аморальным поведением дискредитируют церковь. Это приводит к тому, что уменьшается количество прихожан, люди перестают верить в Бога. Представители общественных организаций перечисляют меры, которые они принимают, чтобы уменьшить число бездомных, безработных. Бизнес-вумен делятся историями о трудностях, которые подстерегают частных предпринимателей. Граждане закатывают глаза при упоминании имён политиков. Выборные скандалы утомляют и раздражают. Явка избирателей также невысока, и политологи горюют о лучших временах Америки. Активисты выступают за права тех или иных групп людей, которые попираются или игнорируются. До сих пор в США лучше живётся именно американцам, а не эмигрантам, причём американцам белым и здоровым. У женщин до сих пор сохраняется «стеклянный потолок», не позволяющий наравне с мужчинами делать карьеру и получать высокую зарплату. Семьи не согласны с милитаристской политикой верхов, в результате которой гибнут родные и близкие. Преступность в мегаполисах делает жизнь опасной. Акты террора, в том числе 11 сентября, больно ударили по национальному самосознанию американцев.

Всего этого мы не видели. Но мы видели больше – повседневность, норму, то, что принято и является ценностью, результатом усилий людей, организаций, движений, социальной политики государства.

Всю поездку нас сопровождала доброжелательность американцев. Но улыбки были адресованы не только нам – иностранцам. Улыбка друг другу и всему окружающему миру – правило поведения. Особенно вышколены работники сервиса. Вы можете зайти перед закрытием в магазин, и продавщица, повидавшая за смену сотни покупателей, неизменно улыбнётся, поздоровается, не показывая своей усталости.

Это общество крепко стоит на ногах и может гордиться своим экономическим могуществом. Оно может себе позволить процветать. И улыбаться друг другу.

Соединённые Штаты можно ненавидеть за деятельность политиков, за самоуверенность американцев и чувство превосходства, которое они порой выказывают по отношению к другим народам. Их можно называть «ну, тупы-ы-ыми», судя по несоответствиям особенностей поведения и привычек. Можно посмеиваться над английским языком, который якобы примитивен и не имеет такого богатства оттенков, как, скажем, русский язык.

Но можно попытаться понять американское общество изнутри, как это сделали мы. Можно научиться уважать, признавая их достижения и достоинства. Не роняя при этом – своих.

И можно полюбить так, как мы полюбили добрых, милых пенсионеров Джима и Берни Грота, Гари и Мэри Линквистов, Берни и Дайану Лонгов, Ричарда и Нэнси Миллеров и многих других наших новых друзей.

Чимиза ДАРГЫН-ООЛ

Мэдисон – Чикаго – Атланта – Франкфурт – Москва.

Благодарю за консультации

и помощь Светлану Кос и

Елену Потапову.

Фото автора и Джима Грота.