ПАРНАЯ ЗАЩИТА: СУВАНДИИ И ОНДАР

На суд старших коллег представили свои работы Надежда Сувандии и Нелли Ондар, преподаватели кафедры тувинского языка Тувинского госуниверситета.

Надежда Сувандии собрала более десяти тысяч личных имён, которые употреблялись ранее и распространены сейчас. Выяснилось, что имена тувинцев можно собрать в тематические группы, связанные с особенностями истории народа.

Имена, в которых есть названия флоры и фауны (например,Кызыл-Кат – «Красная смородина»), сохранились с древности, со времён собирательства. Традиционно давались имена, связанные с природными явлениями, с особенностями внешности и характера ребёнка (Шолбан – «Яркая звезда», Тас-оол – «Лысый»).

Минералы и драгоценные камни (Алдын-оол – «Золотой») распространились после вхождения Тувы в состав России. Это связано с тем, что раньше красивые имена детям давать боялись. Поэтому пожилых Алдын-оолов сегодня найти сложно.

Уходят в прошлое и имена, в которых старались запечатлеть обстоятельства рождения ребёнка (Ужар-оол – «Летающий», Кошкен-оол – «Кочующий»). Охраняя детей от злых духов, в старой Туве нарекали их Самдара («Рваный, оборванный»), Быттыгбай («Вшивый»). Сегодня, конечно, молодая семья предпочтёт, чтобы их сын был «Звездой» (Сылдыс) или «Лунным ханом» (Ай-Хан), чем «вшивым оборванцем».

Надежда Дарыевна проанализировала и сложносоставные имена, состоящие из двух и более слов. Вдохновенные родители ухитряются порой составлять воистину причудливые сочетания: Шонимаа = ШОмаадыр + НИна + МААдыр. На этом народное творчество не останавливалось. Влияние русской культуры привело к тому, что открытые к новшествам тувинцы использовали не только русские имена, но и фамилии, не делая между ними различий. Пугачёвы, Орловы, Чкаловы до сих пор могут так и звучать в сочетании с тувинскими фамилиями.

Главный вывод, к которому пришла исследователь: при всём влиянии русской, монгольской, тибетской культур система имён тувинцев в основе своей осталась самобытной. До сих пор предпочтение в республике отдаётся собственно тувинским именам.

Не менее интересный пласт подняла в своей работе Нелли Ондар. Она изучила такую языковую форму как парные слова, распространённую в тюркских и монгольских языках. Если в других языках данная форма была исследована, то тувинской её вариацией занялась вплотную только Нелли Михайловна. Для своего анализа филолог собрала более 2300 парных слов и составила большой словарь. Оказалось, что образование парных слов в тувинском языке носит «поистине всеобъемлющий характер».

Тувинцы предпочитают говорить «родители», одновременно упоминая и отца, и мать – «ада-ие». Супруги также идут в связке – «ашак-кадай» (муж-жена). Для усиления смысла употребляются антонимы «шын-меге» (правда-ложь). В итоге из этого получается коварная полуправда или точнее – болтовня, сплетни.

Певучий народ сочинил и такие пары, в которых второе слово идёт эхом: «дожек-межек» (постельные принадлежности), «ырлап-мырлап» (напевая, мурлыкая).

Необычно в сравнении с русским и другими европейскими языками в тувинском языке звучат «подразделения» тела. Не «расчленяя» тело на отдельные органы, тувинцы говорят о целых участках: например, «карак-кулак» (глаза-уши, точнее «область глаз и ушей»).

На образование парных слов также влияли исторические изменения. Создание письменности, образование, новые виды деятельности способствовали тому, что появились такие сочетания, как «ужур-утка» («суть-значение»), «кем-буруу» («вина-дефект») и многие другие.

Оба исследования филологов получили высокую оценку старших коллег. Работы не только углубляют знания языковедов о филологических процессах и явлениях. Они позволяют с удивлением и восхищением обратиться вновь и вновь к самобытной тувинской культуре.

Научным руководителем Надежды Сувандии был Борис Татаринцев из Тувинского института гуманитарных исследований, а Нелли Ондар – Игорь Кормушин из Института языкознания РАН.