Сыновья сидят – матери голодают

– Чем закончилась голодовка матерей трех молодых кызыльчан, задержанных еще в августе по подозрению в убийстве?

Д. Петеримова

– Голодовка, объявленная 22 декабря Валентиной Ермолаевой, Лилией Самчад-оол и Ириной Жук, сыновьям которых в августе 2006 года предъявлено обвинение в убийстве Сылдыса Тулуша, закончилась 31 декабря. На этом настояли медики: состояние здоровья голодающих к тому моменту внушало опасения. Несколько дней после голодовки женщины еще получали медицинскую помощь. Они и сейчас, спустя почти две недели после завершения акции протеста, выглядят не лучшим образом. Говорят, что держатся только потому, что должны защитить своих детей и верят в их невиновность.

Во время акции протеста в номере 355 гостиницы «Кызыл», ставшем временным пристанищем для женщин, побывали многие горожане – одноклассники их сыновей, родители одноклассников, учителя, хорошо знавшие ребят и их семьи, журналисты местных СМИ, родственники жителей республики, не понаслышке знакомые с деятельностью правоохранительной системы. Других результатов голодовка трех матерей, протестующих против предвзятости, по их мнению, в расследовании уголовного дела по обвинению их сыновей в совершении тяжкого преступления, не имела.

Бывших одноклассников Александра Ермолаева, студента Красноярского технического университета, Вадима Самчад-оола, студента одного из московских вузов, Алексею Жука, студента Новосибирского университета телекоммуникаций и связи задержали во дворе одного из домов в Южном микрорайоне Кызыла вечером 20 августа. Кампания студентов коротала последние перед отъездом на учебу вечера. Молодым людям сообщили, что они подозреваются в совершении тяжкого преступления.

Через два дня Кызылский городской суд постановил избрать им меру пресечения в виде заключения под стажу, поскольку преступление в котором они подозреваются, относится к разряду особо тяжких, а также то, что подозреваемые могут оказать давление на свидетелей. Заявления подозреваемых о том, что к преступлению они никакого отношения не имеют, что в это время спокойно спали дома, естественно, никакой роли не сыграли.

28 августа следователь старший следователь прокуратуры Кызыла Евгений Барыбин предъявил всем троим обвинение по части 4 стать 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерь потерпевшего). По версии следствия, 19 августа с 02 до 03 часов они находились у киоска «Хлеб», расположенного рядом с домом № 8 по улице Ангарский бульвар. Туда же подошла компания – Аян Хертек, Сылдыс Тулуш, Милана Ооржак. На почве якобы внезапно возникшей неприязни и «словесных приставаний» Ермолаев, Самчад-оол, Жук стали избивать сначала Хертека, который упал и потерял сознание, потом Тулуша, тоже упавшего на землю. Как написано в обвинительном заключении «От полученных телесных повреждений Тулуш С. А. скончался на месте приходя в сознание» (стиль и орфография сохранены).

В скупых строках документа нет ни слова о том, что компания потерпевших отмечала день рождения девушки, разумеется, со спиртным, что труп скончавшегося был обнаружен в квартире, где и проходило торжество, что все трое обвиняемых заявили, что в это время находились дома. У Ермолаевых, к тому же, были гости, которые сразу же заявили, что сын хозяев был дома.

Машина правосудия завертелась. И вертится уже пятый месяц. За это время поменялся следователь, родители исписали горы бумаги, побывали в десятках начальственных кабинетов – от прокуратуры, правительства, парламента до Управления ФСБ, отправили огромное количество писем в самые разные инстанции, наконец, провели голодовку.

Сейчас они уже не верят никому и ничему. Стараются держаться вместе, хотя никогда раньше не дружили семьями, да и сыновья не были близкими друзьями. Надеются только на то, что удастся достучаться до какой-нибудь высокой двери за пределами Тувы.

И с журналистками они стараются встречаться только вместе.

«Мы не просим отпустить наших детей «просто так». Мы хотим, чтобы было проведено объективное расследование. Мы хотим знать, почему нам не верят, почему не верят нашим свидетелям. Почему только показания девушки, якобы опознавшей ребят, стали основанием для предъявления обвинения? Как труп попал в квартиру? Почему все, кто находился там в момент обнаружения трупа, только свидетели, а наши сыновья, бывшие ночью дома – обвиняемые?

Мы считаем, что никто в прокуратуре не заинтересован в проведении объективного расследования. Наших сыновей не только называют преступниками до суда но и уже нам в лицо заявляют, что сидеть им по меньшей мере, лет по восемь. А им всего по 19 лет!

Мы нигде не можем добиться ни правды, ни защиты. Последний случай: обратились с заявлением в управление ФСБ. Только что выяснили, что оно там даже не зарегистрировано хотя на экземпляре, который остался у нас, есть отметка о том, что заявление принято».

Газета – не следственный орган. Нет у нее и права каким-либо образом влиять на следствие. Но мы может и должны информировать общество о происходящих в нем процессах. В том числе и о такой застарелой болезни, как недоверие к правоохранительным структурам, болезни, пустившей в нашей республике глубокие корни.

Можно, конечно в ответ на это произнести расхожую фразу о том, что-де преступники, как правило, все кричат о собственной невиновности. Но именно в этой «расхожести» – большая беда. Запуганные криминалом, с которым государство не в состоянии справиться, опасающиеся ходить по вечерним улицам, даже забаррикадировав свои квартиры, мы остаемся беззащитными. И перед криминалом, и перед теми, кто с ним борется.

До сих пор в республике все, что связано с качеством расследования уголовных дел, со справедливостью (несправедливостью) судебных приговоров, общением с представителями правоохранительных структур, если ни не оставалось тайной за семью печатями, то уж точно не выходило за рамки разговоров. Борьбу за своих близких обычно вели только родственники – с помощью многочисленных обращений в прокуратуру, суды, в СМИ.

Впервые матери решились на голодовку. Впервые в открытую обвиняемых в убийстве поддержала общественность. Накануне нового года педагоги гимназии №5, где учились ребята, пикетировали здание респрокуратуры, требуя объективного расследования. Сейчас педагоги пытаются получить разрешение на новый пикет.

Валентина Васильевна Ермолаева 10 января была на свидании со своим сыном. Говорит, что он старается держаться, но так и не может понять, почему его обвиняют в убийстве.

Анна Лачугина