Не глухая стена

«Мама, звони нам, мы дома».

Записка у входа успокаивает: Анне Сатовне надо лишь позвонить по сотовому телефону, чтобы Чойгана или Долаана открыли ей дверь.

Этот звонок девочки не услышат. Они его почувствуют.

Сотовые телефоны сестер Чойганы и Долааны Ооржак настроены на вибрацию. Только так девушки определяют, что им кто-то звонит.

Сестры – глухие с рождения. Однако глухота, вопреки опасениям родных, не стала для девочек стеной, отделяющей их от остального мира.

Чойгана – член сборной России, бронзовый призер мира по дзюдо.

Долаана тоже дзюдоистка, но главное увлечение в ее жизни – рисование.

Для них этот мир – полон.

Грохот – без внимания

То, что родные сестры Чойгана и Долаана глухонемые – роковое совпадение. У них в роду это первый случай, и младшая сестричка Чайзат родилась со слухом.

Для того, чтобы дать возможность дочкам нормально развиваться, родителям девочек пришлось продать дом с хозяйством в селе Бурен-Хем Каа-Хемского района и перебраться в Кызыл.

В их кызыльском доме и проходит наша беседа. Мама выступает сурдопереводчиком и попутно сама рассказывает о дочках.

По тувинской традиции беседу предваряет чаепитие. Чойгана, старшая сестра, деловито накрывает на стол, а на плите в это время кипит ароматный борщ.

– Анна Сатовна, как же вышло, что у слышащих родителей – глухонемые дети?

– Это не наследственность, у них рецессивно-доминантный вид глухоты, образовавшийся под влиянием лекарств. Для рождения и Чойганы, и Долааны понадобилась стимуляция. Позднее врачи мне разъяснили: когда делали стимуляцию химическими препаратами, повысилось внутриутробное давление, и это повлияло на слух.

Конечно, мы не сразу это обнаружили, когда ребенок маленький, это не заметно. Чойгане уже полтора года было, но она не откликалась, не оборачивалась на шум. Сначала повезли ее в Кызыл, потом по два раза в Москву свозили, в Харьков. Помню, стучали у нее за ухом ложками, трясли коробком с разными мелочами, такой грохот был, а она – без внимания.

В Кызыле нас с ней положили в ресбольницу, обследовали две недели. Но ничего утешительного не сказали: слуховой нерв был поврежден. Так же было и с Долааной, ей был год, когда мы поняли, что она не слышит.

Предлагали операцию, но риск при этом огромный, да и адаптация долгая. В мозг вшивается микрокапсула. Такую операцию сделали одной девочке из их школы-интерната, сейчас у нее период адаптации, который продлится 4-5 лет, потом она начнет различать звуки, но всегда будет носить слуховой аппарат.

– А девочкам слуховой аппарат помогает?

– Аппараты помогают, если слух не ниже 60-70 децибелов, тогда у человека даже речь хорошо развита. У Чойганы и Долааны слух ниже 95 децибелов. Им все равно нужно носить слуховые аппараты, но они редко это делают – жалуются, что голова болит.

В свое время много поездили с Чойганой по разным врачам – в Москву, на Украину. Иглоукалыванием занимались. Тогда мы еще жили в районе, скот держали, это и позволяло ездить. Сейчас уже такой возможности нет. Поездили без особых результатов, вот что грустно. Но мои девочки, несмотря ни на что, очень развитые, и это радует.

Помню, мы всегда надеялись, что слух появится, уповали на любое чудо. Смешно вспомнить, когда Чойгане прокалывали ушки под серьги, я все ждала: может, после прокола уха у моего ребенка появится слух.

Мы до сих пор интересуемся всеми изобретениями, новинками в этом направлении, узнаем про новые методы лечения. Пока ничего утешительного не узнали.

Преодолеть барьер

– Вам пришлось сменить место жительства…

– Да, вначале мы Чойганку отдали в первый класс республиканской школы-интерната для глухих детей в Кызыле, и она приезжала домой в Бурен-Хем только по выходным. Сильно скучала, ей тогда семь лет было, совсем крошка. И у меня сердце болело, как она там – одна. Да и Долаане тоже пришлось бы там учиться. Поэтому приняли решение: переехать в Кызыл, чтоб спокойнее за них обеих было.

Чтобы за ними присматривать, я специально устроилась в интернат – воспитателем. И еще – очень хотелось научиться общаться со своими детьми. Когда мы возили Чойгану к врачам в Москве, они с ней общались лучше меня. И я боялась, что не смогу научиться разговаривать с собственной дочерью.

В интернате начала учиться жестам, осваивать дактилографию – буквы глухонемого алфавита. Училась самостоятельно, наблюдала за учителями, прошла курсы по жестовой речи при школе. И еще дети меня учили, сами учащиеся. Теперь у меня такая речь вошла в привычку, даже когда со слышащими людьми говорю, свои слова автоматически передаю еще и жестами.

Глухота ставит барьер между слышащими родителями и глухим ребенком. Нужно обязательно учиться общению и преодолеть этот барьер.

Многие этого не делают и просто теряют связь с детьми. Я могу из другой комнаты показать жестами дочкам: почистите картошку, они поймут и сделают. А другим приходится усаживать ребенка за стол, ставить перед ним картошку с ножом, да еще и знаками показывать: почисти, мол.

– Как у девочек было с успеваемостью в школе?

– Могу с гордостью сказать: они только не слышат, в остальном у них развитие идет прекрасно. Чойгана уже окончила школу, Долаана оканчивает в этом году.

Работая в интернате, заметила: отсутствие слуха влияет на детей по-разному. Некоторым тяжело учиться, и это сказывается на характере, дети становятся неуравновешенными, отстают в развитии. Очень больно за таких.

Поэтому мне повезло, что дочки спокойные, усидчивые. В школе у обеих все хорошо получалось. Чойгана даже была участницей ансамбля глухонемых детей «Звездочка», после школы окончила курс по профессии «закройщица и портной» в ПУ-11.

Поставить голос

Тут Анна Сатовна прерывается и жестами спрашивает у сидящей рядом Чойганы: «Легко тебе было учиться в школе, доча?»

Чойгана оживляется, ее жестовая речь намного быстрее, чем у мамы, и дополняется звуками, в которых опытное ухо Анны Сатовны легко улавливает слова. Голосок у Чойганы оказался приятным, мелодичным и певучим.

– Нужно внимательной быть, тогда легко, – «переводит» Анна Сатовна. – Многое зависит от родителей. Когда детей приводят в школу, некоторые вообще ничего не знают, дома общения практически нет.

И добавляет:

– У многих детей, когда они приходят в школу, нет элементарных навыков: даже кровать заправить не умеют. Так что, кроме всего остального, в интернате детей приходится учить еще и себя обслуживать. А родители ведь вполне могли бы их научить домашним делам: пол подметать, посуду мыть.

Речи, жестам, конечно, родителям сложно их научить, неспециалисту за это лучше не браться, потому что детей приходится переучивать. Например, я по-своему пыталась учить Чойгану речи. И, когда она поступила в школу, меня ее преподаватели упрекали: у дочки был сильный фальцет. Ей это мешало до конца обучения.

– А это имеет значение?

– Очевидно, имеет, ведь у человека слух, голос, речь – все взаимосвязано. Когда глухонемых детей обучают речи, учитывается все: как язык ставить, губы.

Чойгане голос ставили до самого четвертого класса ее преподавательницы Мария Тюлюшевна Хургулек и Анна Петровна Карлова. Ну, конечно, я же по образованию учитель биологии и географии, чему я могла научить дочку в плане речи.

Настроены на вибрацию

Вкусный борщ, приготовленный Чойганой, давно съеден.

Сама кулинарка сидит спиной к плите, где снова закипает чайник. Анна Сатовна прерывает беседу и показывает: «Доча, кипит». Чойгана встает, заваривает чай, и это наталкивает на следующий вопрос:

– А кто у вас главная помощница в семье?

– Разделений нет, все помогают: и Чойгана, и Долаана, и младшая Чайзатка. Домашние обязанности на правах старшей распределяет Чойгана: говорит, кто сегодня какую работу будет делать, посуду мыть, убирать, готовить.

Есть вещи, конечно, которые они не любят делать. Но я их с детства приучаю: если что-то начали, то нужно закончить. Постирают, ведро с грязной водой оставят, спрашиваю: а кто за вас выносить будет? Выносят.

– Не ссорятся при распределении обязанностей?

– Нет, все по справедливости. Бывают, конечно, между ними и ссоры по каким-то обстоятельствам, но сразу налаживаем отношения, разбираемся с причинами.

Мы всегда стараемся сразу решать любые проблемы. Наверное, материнский инстинкт, но, как только дочки домой заходят, сразу по лицам вижу, если что не так. И они не скрывают, всегда все рассказывают.

У них очень хорошие отношения. Вместе делают уроки, вместе играют во что-то, вместе шьют, вяжут. Старшие Чойгана и Долаана обучили младшую Чайзат и жестам, и дактилографии, у нее получается лучше, чем у меня. Чайзат делится с сестрами своими переживаниями, проблемами, радостями.

Но когда они одни дома, за старшую остается младшая, Чайзат. Ей наставления даем, она за сестрами присматривает, слушает за них.

– А есть у вас дома какие-то приспособления, чтобы девочкам было проще в быту?

– Ничего особенного, дома они ведь, в основном, под нашим наблюдением. Конечно, чему-то сами научились. Например, убавлять звук телевизора: кладут руки на экран и по вибрации определяют оптимальный уровень. У них у обеих нервная проводимость звука низкая, но костная – очень хорошая, это подтверждали все аудиограммы.

В Барнауле заказываем фильмы с субтитрами, дома у нас целая коллекция. Новости смотрят всегда, интересуются происходящим. Через медстрахование телевизор получили с настройкой на субтитры, только пока правильно настроить никак не можем.

И еще приспособление – это, конечно, мобильные телефоны. Благо, живем во время такой техники. Всегда переписываемся, посылаем друг другу смс-сообщения. Раньше, когда Чойгана с Долааной куда-то уходили, я все время как на иголках была. Теперь они сообщения присылают: где находятся и когда будут дома.

Или я им смску кидаю: где вы и как. Когда они на соревнования по дзюдо в другой город уезжают, мы активно переписываемся, например, приболеют, я советую, что нужно купить, какие лекарства.

И когда они дома сидят, я им могу позвонить – у них сотовые на вибрацию настроены – чтобы дверь открыли. До появления телефонов было сложнее, не могли их одних оставить.

Мировое дзюдо

– А как они начали дзюдо заниматься?

– Это целая история. Они у меня в 2005 году, летом, обе сначала футболом увлеклись, ходили на стадион Пятилетия советской Тувы, там глухонемые спортсмены собирались. Каждый день туда бегали. И как-то я заметила неладное: часто возвращаются, а у них одежда порванная, то у одной, то у другой.

Начала расспрашивать, они молчат. Я тогда болела, большой возможности за ними приглядывать не было. Беспокоилась. И уже осенью наконец сознались: ходят на дзюдо, занимаются в школе высшего спортивного мастерства. И почему молчали? Я только рада была.

Занимаются вместе с ребятами со слухом. Тренер у них и настоящий друг – Вячеслав Карбыевич Монгуш, он сразу остальным разъяснил, что Чойгана и Долаана – неслышащие. Вначале они внимательно смотрят, как другие ребята выполняют приемы, потом повторяют – так и учатся.

И еще им и другим глухим ребятам очень помогает в освоении приемов Чечек-оол Дувендей, еще один известный неслышащий спортсмен-дзюдоист. А на соревнованиях у них переводчики всегда есть.

– И насколько они продвинулись?

– Чойгана – член сборной России по дзюдо, дважды чемпионка, обладательница кубков России, бронзовый призер мира. Ей очень нравится то, что с помощью спорта можно познать мир, появилась возможность путешествовать, бывать в других городах. Везде набирается каких-то впечатлений.

На чемпионат мира она ездила во Францию, в город Тулузу. Сам город ей очень понравился: говорит, чисто так, все зеленое. Люди в парках сидят прямо на траве, отдыхают или читают. Огорчалась: у нас, говорит, на Пятилетке много мусора. И люди ей понравились, приветливые.

А вот европейская кухня ей не по вкусу пришлась. Говорит, много холодных блюд, мало горячего. Чая не давали, зато всегда были кофе, кока-кола, а я, говорит, их не люблю…

Домой приехала и сразу горячего чаю захотела выпить. Рассказывала нам: во Франции вечером ложилась спать и думала о домашнем супе и пельменях.

– Страшновато, наверное, было на соревнованиях мирового уровня?

– Нет, говорит, страха не было, поехала подготовленная и уверенная в себе. Правда, сначала ее огорошили: сообщили, что ее весовой категории – 48 килограммов – на соревнованиях не заявлено. Она может бороться, даже занять первое место, но медали не получит.

Чойгана расстроилась: как так, приехать домой без медали. И решила бороться в другой, более тяжелой, категории – 52 килограмма. Поборола японскую спортсменку, заняла третье место, зато вернулась с наградой.

– А у Долааны как складывается спортивная карьера?

– Она тоже могла бы стать членом российской сборной, как Чойгана. Но пропустила отборочные соревнования на мировой чемпионат в Зеленограде – из-за художественной выставки, в которой участвовала.

Она у нас девочка с характером, твердый орешек, как ни уговаривали ее, стояла на своем: остается для участия в выставке. Рисование для нее важнее всего.

Радуга звуков

Анна Сатовна прерывается и просит Долаану показать ее рисунки. Девочка приносит несколько папок. Рисует карандашами, акварелью, фломастерами и даже шариковой ручкой.

Видно, что ее впечатляет мир анимационных фильмов. Узнаются герои фильмов «Унесенные призраками», «Беовульф», японских аниме. У них одна поразительная особенность – хоть и в авторской манере, но детальное изображение героев, словно тщательно срисованное с оригинала.

– Как Долаане удаются такие точные изображения? Она их срисовывает откуда-то?

– Нет, в том-то и дело, что рисует по памяти. Посмотрит какой-то фильм и позже делает рисунки по нему, абсолютно точно, как было. Наверное, такая зрительная память – компенсация за потерю слуха.

У Чойганы тоже есть такая особенность. В школе ее специально брали на судейство, когда проводились соревнования по бегу, потому что она всегда четко запоминала, кто в каком порядке финишировал.

Долаана всегда занимала первые места на художественных выставках среди инвалидов. Рисованием увлечена с детства. Придет домой из школы – и сразу рисовать. Говорю: поешь, доченька, но она все равно сидит, пока рисунок не закончит.

Она даже по ночам рисовала украдкой. Я их в детстве укладывала спать по режиму, в девять вечера. Часто просыпалась среди ночи и видела: Долаана проснулась, сидит и рисует. Никак ее нельзя было в этот момент заставить лечь спать.

Отправили несколько ее работ в подмосковный город Фрязино, на Всероссийский конкурс детского творчества среди слабослышащих и глухих детей «Радуга звуков». Конкурс проводило предприятие «Исток-Аудио», главным призом был цифровой слуховой аппарат. Долаана стала лауреатом первой степени конкурса, нас пригласили для получения аппарата, но, к сожалению, денег на поездку не было.

– А рисовать училась самостоятельно?

– Сначала сама. Потом, когда я увидела ее рисунки, посвященные 90-летию Кызыла, поняла, что это обязательно нужно развивать.

Сейчас Долаана занимается в художественной школе имени Нади Рушевой. Спасибо Алиме Борбак-ооловне Хевек из творческой лаборатории «Зов» по работе с одаренными детьми-инвалидами. Я ей очень благодарна, это она посоветовала и помогла Долаане туда поступить.

В интернате она теперь признанный художник, постоянно по праздникам или каким-то тожественным случаям оформляет своими работами школу. И еще у нее есть хобби: шить или вязать крошечные вещички. Удивительно получается. Вязать я их сама учила, сажала рядом с собой, показывала, они запоминали, так и освоили.

Долаане легко дается моделирование одежды, костюмов. И вкус есть. В прошлом году она сшила для новогоднего школьного карнавала костюм коровы, пятнистой, с мордой и рогами. Я, когда увидела, даже поверить не могла, что она сделала костюм всего за одну ночь.

Оттенки слов

– Спортивная и художественная школы, учеба да еще хобби – наверное, у них ни минуты свободного времени.

–Это так.Обе активные, никогда не сидят дома просто так. Если и остаются, то обязательно к ним друзья приходят в гости. Постоянно куда-то выезжают со своей компанией: на отдых, на природу, в районы. У обеих очень много подруг и друзей.

Чойгана еще и общественница – помогает глухонемым знакомым по врачам ходить, или, например, документы в налоговую сдать. Многим это сложно, не все могут разъяснить, что им нужно. Такое происходит еще и из-за ограниченного словарного запаса.

– А словарный запас может быть и ограниченным? Есть какое-то определенное количество жестов?

– Трудно подсчитать: сколько слов, столько и жестов. Но глухие дети развиваются так же, как и слышащие – через чтение. И те, кто читают мало, конечно, обладают маленьким словарным запасом.

Мои девочки, когда при чтении встречают непонятное слово, просят разъяснить или сами ищут в толковом словаре, который всегда рядом с ними при чтении.

Для них это очень важно. Иначе развитие просто застревает на невысоком уровне. Чойгана говорит, что некоторые малочитающие глухие не понимают значения таких-то слов, как «налог», которые слышащим людям кажутся элементарными. Не понимают смысла, оттенков слов, например «наряжается» и «преображается».

Найти свою дорогу

– Девочки уже решили, кем хотят быть?

– Долаана решила поступать в Санкт-Петербург, учиться при Межрегиональном центре реабилитации лиц с проблемами слуха на специальности «Дизайн» и после окончания учебы стать художником.

Чойгана хочет быть тренером по дзюдо, преподавать глухим детям. Когда она выиграла Кубок России, ее звали тренироваться в Москву, Санкт-Петербург, выступать за эти города, а она отказывалась. Говорила: буду выступать только за Туву.

Я убеждала: дочка, это же города, где есть большие возможности. Но у нее, как у всех тувинцев, сильная привязанность к своей земле. Уезжает куда-то и всегда скучает по дому.

– А на кого из них вы возлагаете больше надежд?

– Надеемся на обеих. Чойгана – целеустремленная, хотим, чтобы она обязательно добилась исполнения планов в спорте. Долаана – с характером, всегда стоит на своем, если чего-то не захочет, то не будет делать. Но и она наша надежда, с ее способностями можно далеко пойти.

Конечно, этого бы не произошло без помощи учителей. Вспоминаю, как Чойгана уже в первом классе танцевала цыпленка в ансамбле «Звездочка». Как выступала Долаана в этом году с жестовой песней на конкурсе «Дангына». Когда она пела песню, посвященную маме, я плакала, эти жесты брали за душу.

И танцы, и песни – под музыку, при обучении глухого ребенка нужно тщательно отсчитать каждое движение, чтобы он попадал в такт. За всем этим – титанический труд педагогов. Благодаря школе, которая научила их читать, писать, танцевать, петь, перед ними открылся мир.

– Глухота не мешает развитию способностей?

– Нет. Глухота – это не порок. Это не крест на интересной, насыщенной жизни!

Я горжусь своими дочерьми: у них все получается, чем бы они ни начали заниматься, все обязательно доводят до конца. Очередная цель – сурдоолимпиада.

Когда Чойгана и Долаана были маленькими, я постоянно переживала: какое их ждет будущее? Боялась, что глухота встанет между ними и миром, как стена.

А теперь я теперь спокойна и совершенно уверена: они найдут свою дорогу в жизни.

Фото Владимира Савиных

Фото:

 1. Чойгана и Долаана Ооржак: поговорим, сестра!

2. Смс-ка маме: все в порядке, не беспокойся.

3. Ну, дочка, рассмешила!

4. Не знаешь? Загляни в толковый словарь.

5, 6. Чойгана и Долаана Ооржак. Оживленный разговор.

7. В переводе на язык звуков этот жест означает: «Победа!»

8. А этот – «Олимпиада».

9. Три сестры. Слева направо: старшая Чойгана, младшая Чайзат и средняя Долаана.

Айгуль КАЮМОВА