Мальчик с косичкой
Что такое испытание славой, Аяну Успуну пришлось узнать в двенадцать лет – с двенадцатого марта 2009 года, когда фильм «Тайна Чингис Хаана» вышел на экраны кинотеатров России.
Его стали узнавать на улицах Кызыла. Показывать пальцем: «Смотри, смотри, вон идет маленький Чингисхан».
Называть «первым тувинским мальчиком-миллионером» и приставать на автобусных остановках, требуя поделиться деньгами и сотовым телефоном.
Даже взрослые, внешне вполне вменяемые люди, так и норовили дернуть за косичку, чтобы убедиться: это – не парик.
И хотя людей, искренне радовавшихся тому, что именно их земляк сыграл роль Чингисхана в детстве, было больше, Аян уехал из столицы Тувы.
Нет, не потому, что испугался. Не побоялся же он, почти совсем не умея плавать – в холодной высокогорной речке его детства Моген-Бурене особо не поплескаешься – вновь и вновь нырять, без всякого дублера, в пятиметровую толщу воды во время съемок эпизода, 
когда маленький Темучин тонет подо льдом.
Просто он не захотел «быть звездой». Накопив за три года съемок огромный капитал – множество друзей из разных уголков России и мира, побывав в самых живописных местах Якутии, Хакасии, Алтая, Бурятии, Санкт-Петербурге, он остался верен своей Монгун-Тайге.
Пусть в селе бесполезен сотовой телефон – не долетают звонки в горы, зато там, среди добрых и родных людей, он чувствует себя свободным и счастливым.
Родители с выбором сына не спорили. Они привыкли: очень доверчивый и добрый Аян с раннего детства был тверд и непреклонен в том, что считал важным и правильным.
Заберите вашу девочку!
Летом 2005 года, закончив второй класс, девятилетний Аян вместе с родителями приехал из родного села Кызыл-Хая в Кызыл.
И тут началось! Где бы они ни появлялись – в парке, магазине, даже в общественной бане, все – знакомые и незнакомые, в один голос говорили:
– Этого мальчика с косичкой надо обязательно показать якутскому режиссеру, который приехал снимать фильм.
– Какой фильм? Что за режиссер? – недоумевали родители.
Им пояснили: в Кызыл из Якутии приехала киногруппа и проводит отбор среди мальчиков девяти-десяти лет – для участия в съемках. Раз народ говорит, надо показать, решил отец и отправился с сыном на кастинг в музыкально-драматический театр.
Всех ребят попросили построиться на сцене. Десятки мальчиков потянулись из зала. Стал подниматься по ступеням и Аян.
И тут – строгий голос режиссера Андрея Борисова:
– Это чья девочка? Заберите! Нам девочки не нужны!
В зале – тишина. А «девочка» уже стоит на сцене в строю.
Опять сердитый голос:
– Девочка, уходи! Мы только мальчиков будем смотреть.
Поняв, что это к нему обращаются, Аян гордо ответил:
– Я – мальчик!
В полной тишине снова прозвучал голос Борисова:
– Кто родитель этого ребенка?
– Я! – из зрительного зала встал Кара-оол Успун. – Это мой сын, мы приехали из деревни.
Наконец-то поверив, что «девочка» с косой – самый настоящий мальчик, его стали испытывать.
Сначала попросили бороться со всеми ребятами на сцене. Это задание было легким – отец с четырех лет учил Аяна борьбе хуреш. Потом стали проверять реакцию и мимику: попросили показать радость, рассердиться, рассмеяться.
После кастинга предложили остаться. Долго возились с его волосами – то распускали, то заплетали. И все время фотографировали со всех сторон.
И, наконец:
– Поздравляю! Ваш сын будет участвовать в кинопроекте. Приведите его завтра утром к театру. Автобусы будут отходить оттуда. Съемки – в степи.
И режиссер пожал Кара-оолу Успуну руку.
Вот так все и началось.
Не трогайте мои волосы!
Впрочем, началось все гораздо раньше – когда Аяну исполнилось три года.
По тувинскому обычаю ножницы не касаются волос детей до трех лет. А в три года проводят обряд остригания волос – и девочкам, и мальчикам.
Это важное событие в жизни ребенка и всей семьи. Обязательно собираются все родственники, в основном – старшего поколения. Малыша напутствуют в жизнь, дарят значимые подарки.
22 мая 1999 года в доме Успунов собрались родственники, чтобы провести этот добрый обряд. Но Аян, к всеобщему изумлению, заплакал и закрыл голову руками.
Стали уговаривать: если он даст себя постричь, то в подарок получит все – лошадь, корову, деньги. Дядя Сережа даже машину предложил. Не игрушечную – настоящую.
Бесполезно. Малыш плакал еще громче, не давая прикоснуться к волосам даже отцу с матерью. Растерянные родители, еле успокоив сына, не стали трогать его волос.
Ничего не добившись, родные оставили Аяна в покое и просто отметили его день рождения.
Следующая попытка – когда пришла пора идти в школу.
Все в семье уже знали, как Аян любит свои волосы, поэтому начали осторожно и издалека. Привезли в Кызыл, поводили по парикмахерским, показали, какие красивые бывают мальчишеские прически. Надеялись, что желание постричься появится.
Куда там, все бесполезно. Ни экскурсии по парикмахерским, ни уговоры родителей, старших сестер, даже изиг калбак далганнар – горячие лепешки, а попросту – мягкие шлепки по попе, не дали никаких результатов.
Будущий первоклассник объявил ультиматум: «Если будете трогать мои волосы, в школу ни за что не пойду!» Так и вернулся в деревню с косичкой, с ней и пошел в школу.
Потом в семье часто вспоминали: как же мы были не правы тогда, заставляя ребенка быть таким, как все. И не переставали удивляться: как малышу так стойко удалось противостоять напору больших и взрослых, сохраняя то, что ему дорого – свою индивидуальность.
Старшие даже говорили: наверное, это какое-то предначертание свыше, ведь именно длинные волосы открыли мальчику дорогу в большой мир.
Однако Аян очень скоро понял, что иметь подходящую внешность – еще не самое главное: кино, как и любое серьезное дело, требует большого труда, терпения и даже стойкости.
Шрамы побеждённой смерти
Стойкости и терпению ему тоже пришлось учиться в самом раннем детстве.
Страшные дни перенесла семья, когда Аян был на грани смерти.
Это случилось, когда ему было полтора года. Заговорившись, сестры, которым мама поручила присматривать за малышом, не заметили, как он прошлепал на кухню и опрокинул на себя кастрюлю с кипятком.
37 процентов ожогов на теле, лице. Даже зубы ребенка были черны. 17 дней в реанимации. Вся семья молилась за Аяна. Отец не отходил от кровати, на которой лежал бесчувственный сын.
И ребенок победил смерть. Семья всегда будет благодарна врачам и медсестрам республиканской больницы, боровшимся за жизнь Аяна, особенно – Марианне Ширин-ооловне Монге-Хурен.
О тех страшных испытаниях напоминают только оставшиеся на теле шрамы.
И вот ведь какое совпадение: и эти шрамы так же, как и волосы Аяна, оказались кстати для съемок фильма. Заметив их, Борисов попросил гримера оставить шрамы как есть, ведь Темучину в детстве тоже было нелегко.
Папины члены политбюро
Аян – самый младший, седьмой ребенок в семье. Непреклонный авторитет для него – отец.
Кара-оол Иргитович Успун родился и вырос в отдаленном горном селе Кызыл-Хая Монгун-Тайгинского района – самом западном населенном пункте Тувы, близ Монголии. Один из основателей тогдашнего колхоза «Моген-Бурен». Работал на руководящих должностях в Улуг-Хемском, в Чаа-Хольском, в Монгун-Тайгинском районах.
Он очень интересно рассказывает о той, «коммунистической» жизни. Как принимали сельских жителей в ряды Коммунистической партии, насколько значим был тогда партбилет.
Наряду с серьезным – и забавные истории. Например, как ездил в командировку в Москву с самим Салчаком Токой, и как они ели изиг-хан в ресторане «Седьмое небо» на останкинской телебашне.
Помню, к папе часто приезжали домой на черных «Волгах» разные даргалары – начальники, и мы с сестрой Марьяной (мне было четыре года, ей – шесть), переодевшись в новые привезенные папой из Москвы платья, выступали перед ними.
И не стихи читали или песни пели, а наизусть, без запинки, перечисляли фамилии, имена и отчества всех членов политбюро ЦК КПСС. Получив аплодисменты, ходили по дому с гордыми и важными лицами. Особенно радовало то, что смогли сделать приятное папе: он очень гордился такими развитыми и политически грамотными дочками.
Выучить имена Брежнева, Черненко, Громыко, Андропова, Суслова и других было очень просто, потому что их фотографии торжественно висели у нас на стене в коридоре. Сестра с пяти лет уже умела читать, писать и подряд читала вслух все, что на глаза попадало. А я хвостиком бегала за ней, старалась не отстать и все запомнить.
Мы понимали, что этих строгих дядей в черных костюмах больше интересуют имена кремлевских лиц, чем детские стишки или песенки, которые мы очень любили, вот и старались блеснуть знанием «папиных членов политбюро». Типичное советское детство.
В свободное от работы время папа любил исследовать историю родного края, писал стихи, рассказы. Сейчас, когда он на пенсии, у него появилась возможность посвящать своим любимым занятиям больше времени.
Мамины роскошные косы
Аян унаследовал свои волосы – по цвету и длине – от мамы. В молодости она славилась среди друзей и знакомых своей роскошной, до колен, косой.
Волосы служили маме не только для красоты, а выполняли и практическую функцию: ложась спать, она сворачивала косу калачиком и спокойно спала на ней без подушки.
Кадыг Тюлюшовна родом из села Кара-Тал, тогда Улуг-Хемского, а сейчас Чаа-Хольского района.
В юности она была физкультурницей: постоянно занимала призовые места в соревнованиях разного масштаба по лыжному, конькобежному спорту, была капитаном тогдашней легендарной волейбольной и баскетбольной команды «Урожай» сельхозтехникума Кызыла.
Из-за спортивных достижений в шестидесятые годы ее имя и фотография не сходили со страниц местных газет. В газете папа и увидел ее впервые. Заочно влюбился, а уже потом – познакомился.
Переезжая за папой из одного села в другое – куда его пошлет партия, мама воспитывала детей и постоянно работала. В селе Чаа-Холь была продавщицей книжного магазина, в селе Арыг-Узю – директором дома культуры. Но основную часть жизни – более тридцати лет – отработала ветфельдшером совхоза «Моген-Бурен».
Ее любимыми занятиями всегда были шитье, вязание, вышивание. И сейчас, будучи пенсионеркой, она постоянно при деле.
Вяжет носочки, шьет для внуков чени-чоктар – меховые безрукавки. То у одной дочки нянчится, то у другой. Она всегда с тем из детей, у кого сегодня проблемы. До сих пор продолжает нас всех воспитывать и учить мудрости жизни.
Забот хватает. К пяти дочкам и двум сыновьям прибавилось восемь внучек и внуков, четверо правнуков.
Четыре сестры Аяна имеют педагогическое образование, но в профессии сегодня трудятся только Марита и Клариса. Марьяна и Карина получили дополнительное образование: одна – адвокат, другая – журналист. Пятая сестра Менги – бухгалтер.
Трое из сестер живут и работают в городе Кызыле, одна – в городе Чадане, другая – в селе Кызыл-Хая.
Кежик, брат Аяна, с детства инвалид первой группы.
Старший внук в семье – Ай-Бес, он инженер-механик, невестка Чодураа закончила Кызылский колледж экономики и права. Живут и работают в селе Хандагайты, у них четырехлетний сын.
Старшая внучка Айгуль – экономист, с мужем Мергеном, он – хирург, воспитывают двухлетних мальчиков – двойню. Работают в Шагонаре.
У второго внука Айдына образовалась студенческая семья в Иркутске. Он учится на банковского работника, невестка Чечена – на юриста, их сыну – семь месяцев.
Остальные – Айраана, Артыш, Ай-Кыс, Айслу – пока учатся в школе.
Вот такая большая обычная тувинская семья. Разлетевшаяся по разным городам и селам, но оставшаяся дружной и сплоченной. В семье правило: Новый год, Шагаа стараться проводить вместе с родителями и никогда не пропускать дни рождения каждого члена семьи.
А наши мама и папа, вот уже сорок семь лет живущие в любви и согласии, даже свои дни рождения отмечают в один день – 15 декабря.
Дух степи
В семье Аяна – люди самых разных профессией, но никого – из мира искусства. Так что ни мальчик, ни его родные даже отдаленно не представляли, что же это такое: сниматься в кино.
И вот – первый день съемок. 2005 год. Август. Жара невыносимая: под сорок градусов. В местечке Шоол, в тридцати километрах от Кызыла, множество народу. Стоят специально оформленные юрты, передающие настроение той эпохи. Суетятся студенты Борисова – парни и девушки с радиотелефонами, передающие всем команды режиссера.
За холмом спокойно пасется табун лошадей, напротив – бараны и коровы. А на макушке холма возле камеры сидит самый главный человек – режиссер. По его команде «Начали!» в степи все оживляется.
Тем, кто первый раз попал на съемочную площадку, трудно сориентироваться: как вести себя, что делать. Поэтому один и тот же эпизод «Смерть Есугея», который в сценарии занимает всего два предложения «Отравленный Есугей падает с лошади. В его аймаке тревога и все бегут к нему», повторяли снова и снова. Лишь на третий день все услышали долгожданное: «Снято!»
Вот уже и четыре дня прошло, а никто толком не говорит: какую же роль должен сыграть Аян. Ну, думают, родители: в массовке поучаствовал, и все. И этому рады.
К концу пятого дня начали снимать эпизод «Похороны Есугея». Тут и пригодился Аян. Ему объяснили задачу: как Дух степи, с распушенными волосами должен стоять возле кожээ – каменного изваяния, с почетом провожая Есугея в последний путь.
Когда родители узнали, кого предстоит играть Аяну, сначала даже хотели отказаться от «опасной» роли, ведь мы, тувинцы, ко всему, что связано с духами, относимся с осторожностью. Но когда им объяснили, что режиссер и сценарист придумали и вписали в сценарий эту роль специально для Аяна, дали согласие. Аян потом рассказывал: во время съемки у него все время дрожали ноги. Стоя возле кожээ, он чуть не упал в обморок и очень замерз, хотя в степи стояла невыносимая жара.
Множество Чингисханов
Съемки в Туве закончились. Семья была совершенно уверена: одним эпизодом в будущем фильме закончена и кинокарьера Аяна.
Все, в том числе и сам «актер», постепенно отходили от странных летних впечатлений. 
Началась обычная жизнь. Мальчик пошел в третий класс.
А в ноябре – звонок из Якутии: Аяна приглашают принять участие в первом кочевом Международном театральном фестивале «Желанный берег», который пройдет в городе Улан-Удэ. Основа фестиваля – идея Андрея Борисова о кочевом фестивале евразийских театров Сибири и Дальнего Востока, горячо одобренная Чингизом Айтматовым.
Участники фестиваля – деятели искусства и театральные коллективы Хакасии, Горного Алтая, Тувы, Башкортостана, Калмыкии, Якутии, Бурятии, Монголии, Китая. Семья решила: конечно, надо ехать, ведь это такая возможность для развития ребенка. Сопровождать Аяна поручили мне, как самой близкой к этой сфере сестре – все же работала в прессе.
В день открытия фестиваля – новый, совершенно неожиданный сюрприз. Когда брат преподнес Борисову букет цветов, Андрей Саввич прямо со сцены представил всем Аяна Успуна, как утвержденного исполнителя роли маленького Темучина – Чингисхана в детстве.
Оказалось, что кастинги на роль маленького Темучина проходили более трех тысяч мальчиков из разных республик России, Монголии. Искали долго: и по Интернету, и вживую – по школам, детским лагерям. Было много интересных, талантливых мальчиков, но Борисов опять остановился на Аяне.
Возникали вопросы: «Почему опять тувинец? Ведь и взрослый Чингисхан – тоже тувинец! Надо выбрать кого-нибудь другого». Борисов отвечал: «Тогда найдите мне такого мальчика, у которого взгляд, как у Аяна».
На роль назначен, но как сыграть ее? Ведь для этого нужно не просто дисциплинированно слушаться указаний режиссера, а погрузиться в образ, время, как-то почувствовать эпоху, историю. Для мальчика девяти лет – непросто. И огромную помощь ошарашенному предложением Аяну оказал сам фестиваль.
В течении пяти дней в спектаклях разных республик и стран менялись лицо, характер Чингисхана. С утра до поздней ночи – просмотры, вечера дружбы. Аян не пропускал ни одного мероприятия.
В один из дней предложила ему сделать передышку – просто отдохнуть, погулять по Улан-Удэ. Отказался: «Нет, я обязательно должен быть там, я же обещал. Если не приду, они обидятся».
Настаивать не стала: все правильно, этому всегда учил нас отец – держать свое слово.
Аяну понравилось все и всё, у него горели глаза. Но когда фестиваль закончился, для себя определил лучшего Чингисхана – нашего Эдуарда Ондара.
И начался новый этап: 2006-2007 годы – еще раз съемки в Туве, затем в Якутии, Хакасии, Алтае, 2008 год – озвучивание. После утомительного труда – школьные учебники, над которыми измученный артист и засыпал.
Страна инея
Во всех этих поездках сопровождать брата посчастливилось мне – как тувинскому координатору кинопроекта. Почему посчастливилось?
Потому что, благодаря брату, объездив половину России, обрела множество друзей, хоть и краешком, но приобщилась к тайнам киноискусства, истории, собрала большой багаж для журналистской работы.
А как воспринял все это сам Аян? Об этом рассказывает он сам.
– Аян, что тебе особенно запомнилось во время кинопоездок?
– Многое. В Хакасии, в Долине Царей видел, как делают искусственный дождь.
А в Горном Алтае съемки проходили на турбазе «Онкудай». Мы с Эдуардом Ондаром на резиновой лодке переправлялись через реку Катунь. С нами были помощник режиссера Саша Лукин и лодочник.
От одного вида реки у меня дрожали ноги. На нас были спасательные жилеты, но все равно было очень страшно. Как ты велела, все время молился Хозяевам Монгун-Тайги и реки Катунь.
А когда обратно переправлялись, лодочник привязал к лодке коня. Я тогда впервые увидел, как хорошо плавают лошади.
Знаешь, природа Алтая очень похожа на нашу Монгун-Тайгу. Такие же высокие горы, горные реки, а в них такие же большие круглые камни, как у нас в Моген-Бурене.
А в центре турбазы – камень размером с юрту, даже больше, а на нем растут две березы. Красиво.
– А Якутия – глазами Аяна – какая?
– Страна, покрытая инеем. Когда прилетели в первый раз, я так удивился! Из Новосибирска в 11.30 вечера вылетели, а через три часа сразу утро наступило: прилетели в Якутск в 5.30 утра по местному времени.
Зимой там очень холодно. На улице – минус 50 градусов, а дети учились, даже начальная школа. В эти холода в городе все время стоял туман. А когда ясно, куда ни глянь, везде все в инее.
– Чем занимался в свободное от съемок время?
– Ходили в музеи, в театр, в цирк, были в «Орто дойду». Это место отдыха в тридцати километрах от Якутска. Там есть зоопарк. Кого только там нет: буйволы, медведи, волки, даже яки – такие же, как у нас в Монгун-Тайге.
Там, перед рестораном, как коридор, стояли фигурки из льда. А к вечеру они засветились. Так красиво было, как в сказке. (Прим. авт.: эти фигуры были сделаны одним из лучших мастеров Якутии специально к приезду Владимира Путина, но Путин их не увидел – пробыв в Якутске три часа, улетел).
– А лето в Якутии какое?
– Лето там очень быстро проходит. Самое интересное: летом там бывают белые ночи. В три часа ночи выходишь, а на улице – светло, и везде народу так же много, как днем.
Зато там комаров очень много, да еще таких крупных. Говорят, каждый год только от комаров тысячами погибают лошади, олени.
Мне еще запомнились съемки в местечке «Булуус». Мы жили в лагере, куда приезжают отдыхать участники международных детских игр «Дети Азии». Там все так уютно.
Запомнилась переправа на пароме через реку Лена. Река такая огромная. Очень долго переправлялись, почти три часа.
А в Якутске до съемки неделю ходили в летний лагерь, а жили в мини-коттедже «Сэргэ». Каждое утро нас отвозили в лагерь на джипах. Было круто. А в лагере мы учили китайский язык.
– Сложно было с китайским языком справляться?
– Нет. Мы быстро научились писать свои имена, но сейчас я уже забыл, потому что не практиковался.
Но все же больше всего запомнились съемки дома – в Туве, в степи Шоол в 2006 году.
Кино – это игра взрослых
– Почему тебе именно в Туве съемки особенно запомнились?
– Очень много народу было. Я увидел, как снимают войну. Приобрел много братьев – всадников из Эрзина и Тес-Хема. Каждый день ездил на их лошадях. Братья научили плести тувинский кнут, играть в игру панчык.
Там же познакомился с голливудским актером Кэри-Хироюки Тагава. Были и другие 
знаменитые актеры, но Тагава – супер!
В фильмах он всегда играет жестоких, злых людей. А в жизни он очень добрый, такой хороший. Он учил меня, как правильно дышать во время борьбы. Сказал: в трудные минуты прислушиваться к своему внутреннему голосу. И еще сказал, чтобы волосы не остригал: только когда придет время, и сам этого захочу – тогда можно.
– Наверное, у тебя много друзей завелось за это время?
– Много! Влад – сын шофера, который все время меня возил в Якутии. Дети-актеры: Марк – Джамуха в детстве, Нюргуяна – маленькая Борте, Коля – Кохочой в детстве.
Еще каскадер Джулустан, операторы Кеша Амосов и Юра Бережнев, гример Дима, сценарист Валентина Чусовская, оператор из Москвы Меркулов, помощник режиссера Саша Лукин, журналисты Кюнней и Татьяна, переводчица Улана…
Очень много!
–Что было самым сложным в съемках?
– Все. Плакать в камеру, прыгать в пятиметровую глубину воды, даже просто стоять неподвижно и смотреть в одну точку.
– А какие-то неудобства были?
– Были. Из-за косы, в основном – в аэропортах, часто не пускали в мужской туалет или выгоняли из него.
– Какие отзывы о фильме, в котором играешь, ты слышал после его выхода на экраны?
– Разные.
– А твое собственное мнение о фильме?
– Об этом буду говорить, когда вырасту.
– Хочешь еще сняться в кино?
– Если пригласят, конечно, буду.
– А что такое кино?
– Это игра взрослых, где тратится очень много денег, много времени и сил.
Чтобы мама с папой – не старели
– Чувствуешь себя звездой?
– Нет!!!
– Тебя же после премьеры фильма все узнают.
– Мне это не нравится.
– Поэтому ты и уехал из кызыльской школы обратно в Монгун-Тайгу, закончив шестой класс в деревне?
– Да.
– Чем тебя так привлекает деревня?
– Там чистый воздух, горы, река. Можно порыбачить, в любой момент сходить в поход. Там очень красиво.
В деревне всех хорошо знаешь, чувствуешь себя свободным. Люди там добрые.
– Чем сейчас увлекаешься?
– Баскетболом.
– Самый любимый предмет в школе?
– Русский язык.
– Кем хочешь стать, когда вырастешь?
– Это секрет. Не буду говорить, а то не сбудется.
– Человек, с которого ты берешь пример?
– Отец.
– У тебя есть заветное желание?
– Да. Хочу, чтобы все люди были добрыми. И чтобы мама с папой никогда не постарели.
Фото из архива семьи Успун и съемочной группы фильма «Тайна Чингис Хаана».
Фото:
1. Аян Успун в образе маленького Темучина.
2. Апрель 1999 года. Накануне трехлетия Аяна специально привели в Кызыле в фотосалон, чтобы запечатлеть на память с волосами, которые вскоре предстояло обрезать – во время традиционного обряда стрижки волос.
3. День защиты детей в селе Кызыл-Хая Монгун-Тайгинского района. Обязательный атрибут праздника – соревнования по борьбе хуреш. Аян – один из юных борцов – исполняет танец орла. 1 июня 2001 года.
4. На руках у отца. Аяну уже два года. Реанимация, больница – позади. Июль 1998 года.
5. Спортсменки-комсомолки ветеринарного отделения сельскохозяйственного техникума. Слева направо: Мандараа Анай-оол, Кадыг-оол Хуурак (будущая мама Аяна), Билчиир Натпит. 1962 год, Кызыл.
6. Кара-оол и Кадыг запечатлелись на этом фото сразу после ЗАГСа. Июнь 1963 года.
7. Группа участников кинопроекта возле кожээ. В центре два Чингисхана – маленький Аян Успун и большой Эдуард Ондар. Зима 2007 года.
8. Аян Успун со своим другом – голливудским актером Кэри-Хироюки Тагавой. 1 сентября 2006 года. Кызыл.9. Темучин и Бортэ. Дети подружились не только по сценарию,
но и в жизни.
10. Детская дружба. Маленькие актеры фильма «Тайна Чингис Хаана» в образах своих героев. С ними собачка по кличке Кара-оол. Аян – в центре. Халаты сшиты Кариной Донгак.
Карина ДОНГАК