Руду дорогую отличать от породы пустой

(Окончание. Начало в № 39 от 7 октября)

Слухи с пивом: Дорогого снимают!

Первоначально в честь двадцатилетия Советской Тувы ожидался приезд в Кызыл Первого секретаря ЦК партии Никиты Хрущёва, но, накануне праздника работавший в нашем отряде Ким Арланмай, сын министра торговли Тувинской АССР, сообщил по секрету, что тувинская делегация вернулась из Москвы, но «Дорогой» не приедет, так как находится в отпуске, а будет на празднике кто-то другой, менее важный.

Праздничные мероприятия проходили в Кызыле 10 и 11 октября.

10 октября в парке культуры и отдыха проводилась выставка достижений всех предприятий республики, в том числе, и геологической экспедиции.

Вечером в драмтеатре состоялось торжественное собрание общественности республики, после которого мы отправились в парк культуры. В парке заканчивалось гулянье, на выходе для возвращения в расположение части собиралось много пограничников. Такого количества пограничников, проходящих службу на такой спокойной границе с дружественной Монголией, в городе до сих пор не приходилось видеть.

Это насторожило, послужив в какой-то степени основанием для того, чтобы серьезно отнестись к пущенному кем-то на торжественном собрании шепотку о том, что дорогого Никиту Сергеевича Хрущёва снимают со всех постов.

11 октября праздник переместился на новый стадион. Людей полно, большинство – в национальной одежде. Эффектно смотрелись школьники и детвора.

Над деревянной трибуной – плакат «Да здравствует 20-летие Советской Тувы!». Слева – большой портрет Ленина, справа – Хрущёва. Значит, еще не сняли.

Бессменный секретарь Салчак Тока (с 1932 года – Генеральный секретарь ЦК Тувинской народно-революционной партии, с 1944 года – первый секретарь обкома партии) предоставил слово прибывшему члену ЦК КПСС Леониду Ильичёву.

Характерно, что Салчака Току приветствовали громче, чем гостя из Москвы.

Из номеров самодеятельности запомнилось горловое пение чабана, выступавшего в национальной одежде перед тысячной толпой. Не только нас поразило это уникальное национальное музыкальное искусство. Я наблюдал за многочисленной делегацией из Монголии – восхищение читалось и на их лицах.

После митинга и концерта – спортивные соревнования. С удовольствием посмотрели национальную борьбу хуреш с танцами гордого орла, символа мужества и стойкости, на ипподроме – конно-спортивные состязания.

К вечеру отправились к новому географическому знаку. Знак уже стал обелиском: уходящая в небо трехгранная игла водружена на бетонный глобус, который поддерживает четырехгранный постамент. На трех языках: русском, тувинском и английском начертано: «Центр Азии».

Месторасположение тоже изменилось, теперь памятный обелиск возвышался на берегу Енисея и на фоне гор и речной глади выглядел более величественным и действительно символизирующим географический центр Азии.

Как и договаривались в мае, сфотографировались у нового обелиска, но фотография, к сожалению, получилась очень нечеткая: на ней трудно разглядеть и нас, и сам обелиск.

Слух «Никиту снимают!» к вечеру 11 октября распространился еще шире. У парка и в самом парке была организована праздничная торговля, особенно запомнились столы с книгами и пивом. Книги у гуляющих пользовались не очень большой популярностью, а вот бутылочное пиво, в то время – редкий дефицит, спросом пользовалось и лилось рекой.

У многих – одна или сразу две бутылки пива в руках. Прямо «из горла» – ходовое выражение того времени – глотают и изрекают, чему-то восторженно радуясь: «Наконец-то!» Некоторые еще и норовят разбить бутылку «на счастье».

Какая причёска у Никиты?

К празднику примешались чувства неопределенности, взбудораженности. Придя в общежитие, чтобы узнать правду, пытались настроиться на китайскую волну, безуспешно – все трещало, как во время сварочных работ. Обычно китайскую радиоволну не глушили.

Как-то сразу припомнились все анекдоты, которые передавались из уст в уста по всей стране. На первом месте по популярности – ответы армянского радио из серии «Армянское радио спросили – армянское радио ответило».

1. – Какая прическа у Никиты?

– Урожай 1963 года.

2. – Когда наступит изобилие?

– Ответить не можем, адресуем питерскому радио.

– Пережили блокаду, переживем и изобилие.

3. – Сможет ли «Запорожец» развить скорость свыше ста километров?

– Сможет, если его спустить с горы Арарат.

4 – Может ли наступить голод?

– Да, если китайцы начнут есть ложками.

5. – Сколько национальностей в СССР?

– Три: русский, нерусский и армянин.

6. – Может ли слон заработать грыжу?

– Может, если будет работать в бригаде коммунистического труда.

7. – Какая самая длинная фамилия в СССР?

– Ипримкнувшийкнимшепилов.

Анекдоты были бесконечными, особенно про кузькину мать, которую Хрущёв обещал показать американцам и кукурузу – королеву полей, которую он насаждал по всей стране. Одни из них – про посещение Никитой Хрущёвым своей родины – села Калиновка в Курской области.

Никита Сергеевич знакомится с работой свиноводческого комплекса. Как всегда, жестикулирует и громко причмокивает губами. Породистый боров в тон ему отвечает: «Хрю-хрю!»

Хрущёв поворачивается к борову и произносит: «Что, ушастик, рацион кукурузы не соблюдают?»

Директор свинокомплекса, опешив, бормочет что-то невнятное. А Хрущев на полном серьезе выпаливает: «Обоим увеличить норму выдачи кукурузы, чтобы отчетливо выговаривали фамилию главы первого в мире социалистического государства!»

Но постепенно анекдоты прекратились. Все уткнулись в газеты или прильнули к портативным радиоприемникам. А когда 15 октября официально объявили о том, что 14 октября на пленуме ЦК КПСС Хрущёва освободили от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС и председателя Совета Министров СССР, мне запомнились лица руководителей экспедиции с каким-то странным выражением – смесь недоумения с непонятным беспокойством.

А я, откровенно говоря, не знал: радоваться или печалиться следует при таком архиважном событии.

Немного погодя имя Хрущёва – отца оттепели – надолго исчезло из обихода. Где-то через месяц появилась рукописная поэма, которая передавалась из рук в руки с грифом: «Перепиши и передай товарищу». Маленький отрывок из нее:

«Вот по царскому Союзу

Насадил он кукурузу.

Дескать, кушайте, друзья,

Всем о вас забочусь я.

Кукурузу сам не ел,

А других кормить велел!»

Петрусь Бровка – Салчаку Токе: навсегда заворожён

С Тувой мы сдружились. Если в первые недели не могли привыкнуть к соленому тувинскому чаю, то потом он стал предпочтительнее индийского, особенно, в жаркие дни: действовал укрепляюще, а самое главное – утолял жажду и снимал потливость.

В столовых и кафе с выносными столами под брезентовыми шатрами нас потчевали свежей бараниной, рыбой хариус, выловленной в горных речках и всевозможной зеленью.

Смуглые тувинки удивляли разнообразием блюд, приглашая каждый раз одним и тем же вопросом: «Так вы придете на ужин?» Если отвечали «нет», сверкнув карими глазами, с недовольством выпаливали: «Тогда завтра – обязательно». Впоследствии слово «нет» исчезло из нашего обихода.

О сути Тувы в поэтической форме очень точно сказал белорусский поэт Петрусь Бровка, побывавший в республике в юбилейные дни. Накануне празднования двадцатилетия вхождения республики в состав СССР встреча с поэтом проходила в зале горкома партии, вел ее первый секретарь горкома комсомола Григорий Ширшин.

На этой встрече была одна молодежь, я присутствовал, потому что исполнял обязанности заместителя секретаря партийно-комсомолькой группы Улугойской партии.

Стихотворение о Туве Петрусь Бровка посвятил лично Салчаку Токе, его напечатали и местные, и центральные газеты.

Не был за Саянами ни разу я,

А теперь увидел наяву

В самом центре многоцветной Азии

Травами покрытую Туву.

Навсегда заворожен я обликом

Этих нескончаемых степей,

Этих пастбищ, этих гор заоблачных,

Подаривших миру Енисей.

Смуглые, из меди сплошь отлитые,

Нас тувинцы приглашают в дом.

Чувствую, сердца у них открытые,

Как степной горячий окоем.

Этих щедрых встреч разнообразие

Выветрить из памяти нельзя.

Как я рад, что в самом центре Азии

Есть такие верные друзья!

Изначальное понятие

Материалы для написания дипломных проектов были полностью собраны, и главный геолог Борис Владимирович Образцов, учитывая нашу работу в поле, распорядился в качестве поощрения отпустить нас на месяц раньше.

Накануне отъезда начальник партии Николай Бухаров сообщил, что нас троих – Зимина, Кухаренко, Худобца – приглашает главный геофизик Михаил Балашов. Очевидно, у них разговор Бухарова с Балашовым состоялся раньше, поэтому он сразу напрямую сказал:

«Надеюсь, будем продолжать работу и после вашего окончания техникума. Вы ведь убедились, что для геофизики здесь – непочатый край работы. Сообщите о согласии – все оформим через министерство. Зайдите к Дмитрию Степановичу, передайте, что школа Микова на высоте и в прямом, и в переносном смысле». Действительно, на высоте, ведь в Туве работы на отдельных участках велись на двухтысячных высотах над уровнем моря.

Проводили нас по-человечески, совместив проводы с окончанием полевого сезона. Мы приобрели билеты на самолет АН-24, впервые. Вылетели 21 октября, через полтора часа приземлились в Красноярске. После уютного белокаменного Кызыла промышленный гигант индустрии Красноярск показался неприветливым, каким-то серым. Стало тоскливо, защемило в груди: клубы дыма, смрад, грязь на улицах.

Мы горели желанием вернуться в Туву, но жизнь и государственное распределение после техникума распорядились иначе.

После окончания техникума – 1 марта 1965 года – я был утвержден инструктором Томского обкома комсомола, ответственным за работу предприятий геологии и создающейся нефтегазодобывающей промышленности. 1 сентября 1966 года переведен в нефтепромысловое управление «Томскнефть» город Стрежевой Томской области.

Из сорока пяти лет работы в нефтяной промышленности двенадцать отработал оператором, мастером, инженером по исследованию скважин. С 1981 по 1990 годы на четыре срока избирался секретарем Томского обкома работников нефтегазстройпрофсоюза. Затем девять лет руководил представительством ОАО «Томскнефть». В 2006 году избран советником Западно-Сибирского отделения Российской Академии естественных наук.

В настоящее время – председатель отделения в Томске Совета ветеранов ОАО «Томскнефть» Восточной нефтяной компании.

А Тува осталась не только в записях моей полевой книжки № 1, начатой 25 мая 1964 года. Она осталась в памяти неповторимой грядой гор с гольцовыми вершинами, ожерельем озер с неподвижной гладью и быстрых горных речках с кристально чистой водой, безбрежной тайгой и альпийскими лугами Тоджи.

Как хотелось бы, чтобы Западные и Восточные Саяны неприступной крепостью стояли на защите природы полюбившейся Тувы, чтобы она, хотя бы еще на столетие, осталась благополучным в экологическом состоянии краем непуганых зверей и птиц.

Как память у меня до сих пор на почетном месте хранятся три образца: один – отколотый в главной штольне Кызыл-Таштыгского месторождения, другой – с участка Дальний. Третий – из Ак-Довуракского асбестового месторождения – подарил Владимир Зимин.

В Туве мы в очередной раз убедились, что люди, связавшие свою судьбу с геологией, безгранично в нее влюблены. Профессия и жизнь соединились для них в единое целое. Так было и в Кузбассе, Казахстане, Заполярье, на Дальнем Востоке, где мы работали. Так было в Союзе СССР.

Слово «союз» я употребляю здесь в его изначальном понятии – единение людей, для которых важно, прежде всего, родство душ, благородство и дело, которому они служат.

Людей, которые, как пелось в нашей профессиональной песне геологов, умеют «и в жизни руду дорогую отличать от породы пустой».

 

Тувинские фото, карта Тувинской комплексной геологической экспедиции 1964 года – из личного архива автора.

Очерк Михаила Худобца «Руду дорогую отличать от породы пустой» войдет четырнадцатым номером в пятый том книги «Люди Центра Азии», который продолжает формировать редакция газеты «Центр Азии».

Планируемое количество материалов о людях Тувы – сто.

Пятый том выйдет в свет в начале 2016 года.

Фото:

 1. Никита Хрущёв с любимой кукурузой, призванной накормить страну. Ташкент, Узбекская ССР. Лето 1962 года.

2. У входа в парк культуры и отдыха имени Гастелло. Слева направо Владимир Нестеренко, Владимир Зимин, Геннадий Сотников, Виктор Хлебников, Михаил Худобец. Кызыл, 10 октября 1964 года, во время празднования двадцатилетия со дня добровольного вхождения Тувы в состав СССР.

3. «Кукурузу сам не ел, а других кормить велел!» Никита Хрущёв с букетом кукурузы: претворим в жизнь решения ХХII cъезда КПСС. Украинская ССР, лето 1962 года.

4. Кукуруза – источник изобилья. Плакат начала шестидесятых годов ХХ века.

5. Люди, связавшие свою судьбу с геологией, безгранично в нее влюблены. Михаил Худобец: первая геологическая практика. Кузбасс, 1961 год.

6. Состав комунки «Великолепная семерка» после защиты дипломных проектов.

Слева направо в первом ряду: Александр Гилев, Владимир Зимин, Олег Карунин.

Во втором ряду: Михаил Худобец, Виктор Тартынов, Владимир Нестеренко, Геннадий Сотников. Томск, 26 февраля 1965 года.

Михаил ХУДОБЕЦ