Эсфирь Медведева(Файвелис). Самая маленькая

(Окончание. Начало в №30 от 21 августа, №31 от 28 августа 2015 года)

 

В ЗАГС – обманом

 

– Как же вы устроились в Тульчине после войны, Эсфирь Ефимовна?

– Сначала нянькой устроилась, парнишек хозяйских нянчила, там и жила. А потом – в артель инвалидов «Прогресс», кассиром-учетчиком фотографии. В этой фотографии и сестренка Фейга до войны работала, ее отец устроил.

Фотографом был пожилой еврей Нюня, в помощниках у него – парень Аркадий, а я деньги принимала, фотографии выдавала и даже печатала их в мастерской. Из этой фотографии и увез меня Иван Васильевич в ЗАГС – обманом.

– Как это так: в ЗАГС – обманом?

– А вот сейчас расскажу. Как-то пришел фотографироваться фронтовик – старший лейтенант, их часть после войны в Тульчине стояла, он начальником автоколонны был.

Сфотографировался, карточки получил и стал каждый день ходить. Придет, в окошко постучит, я выйду, постоим на крылечке, поговорим. Три месяца ходил: давай поженимся.

Видно, что человек положительный – честный, спокойный, характером мягкий. Но не лежала у меня душа к замужеству, руками и ногами билась: «Не ходи ты, пожалуйста, я всё равно замуж не выйду». А он – ходит и ходит.

И вот как-то сижу на работе – подъезжает на большущей военной машине: «Пожалуйста, садись». «Куда мы поедем, Ваня?» «Прогуляться, покатаемся». Нюня отпустил: конечно, прокатись с хорошим человеком, всё равно клиентов нет.

Покатаемся, а сам обманул – до ЗАГСа довез. И опомниться не успела, как расписались. Регистраторша спрашивает: «А где ваши свидетели?» «Свидетели? Разве надо? Сейчас будут!» Выскочил на улицу, какого-то парня поймал, росту небольшого, он свидетелем и стал.

Сразу после этого и сфотографировались: вот видите – он в шинели военной, я – в венгерском пальтишке, беретике. И только тогда я узнала, что муж на восемь лет меня старше – 27 января 1917 года родился.

15 октября 1946 года мы зарегистрировались, а 9 ноября у нас свадьба была. А свадьба какая? Он получил паек – зеленые помидоры. Его друг свой паек отдал, хороший: печенье, колбаса. Хозяйка квартиры, где я жила, бочку пива купила. А подарков никаких не было, какие тогда подарки – трудно жили.

Нет, вру, один подарок был: друг его пуховую подушку подарил, большую, но такую легонькую. До сих пор ее храню. Вот она, на койке лежит. Даже не сплю на ней, всё берегу.

 

Мой Ванечка

– Сколько же лет вы вместе прожили?

– Пятьдесят шесть. 16 февраля 2002 году Ванечка мой умер, в восемьдесят пять лет. А я вот до девяноста лет дожила. Да за таким мужем и до ста можно прожить.

Он так любил меня, так жалел, всё время только Фирочкой звал. Фотографию мою, девичью еще, до самой смерти в партбилете хранил.

Во всём, во всём помогал. Ребятишек рожала, сам купал, мне не разрешал. Ночью сплю, он принесет ребенка, чтобы покормила, потом унесет.

Нам все соседи в Кызыле завидовали, говорили: «Вот так надо жить, как Медведевы живут». Жили мы в двухквартирном доме 38 по улице Рабочей, во дворе – банька. Бывают стычки, муж и жена – одна сатана. «Ваня, пошли в баню». И там или он меня поругает, или я его. Придем спокойно домой, дети спрашивают: «Где вы были?» «А мы к соседям выходили». Никогда они не слышали, чтобы мы спорили, ругались.

Одиннадцать лет Иван Васильевич в армии прослужил: и до войны, и во время нее, и после. В войну – в сорок третьем отдельном аэросанном батальоне. На аэросанях ездил, это и сказалось. Ноги сильно простудил, постоянно они болели, да еще охотником, рыбаком был. Уговаривала: не ходи ты в тайгу, опять ноги застудишь, ни в какую не соглашался.

Пятнадцать лет полиартрит его сильно мучил. В последние пять лет уже и не ходил, только еле-еле по квартире на костылях – инвалид войны первой группы. И всё переживал: «На тебе, Фирочка, и дрова, и печка, и огород, а я ничем помочь не могу».

А теперь вот я переживаю, что мало ему ласки дала. А что человеку нужно? Ласка – самое главное. Он обнимет, поцелует, а мне вроде как и безразлично. Уважать – уважала, во всем с ним советовалась, и друг без друга мы никуда не ходили, всё – вместе, а отношение мое – такое дурацкое.

Без любви замуж выходила, а потом поняла, что он у меня – самый дорогой, что он мне жизнь спас. Что бы я одна была в жизни? А он меня подобрал, жизнь устроил, да так, что не страдала ни о чем. И этим-то я счастлива – моим Ванечкой.

Да вы еще чаю попейте, это же чай, не водка.

 

Поедем, Фифочка?

 

– Спасибо, активно пью. А как же вы с мужем в Туве оказались?

– Как мужа демобилизовали, мы из Тульчина на его родину поехали: Алтайский край, Красногорский район, поселок имени Фрунзе. Ванины мать и отец – Анна Филипповна и Василий Сергеевич Медведевы – очень хорошо меня приняли. Говорили ласково: «Наша евреечка», за судьбу мою жалели, любили, Фирочкой называли. А я их – мама, папа.

Потом в Бийск уехали, Ваня там шофером работал. В Бийске 15 сентября сорок седьмого года сына Станислава родила. Когда родители написали, что сильно болеют, бросили всё и к ним поехали. И там, во Фрунзе, Ира родилась – 1 января 1951 года, а Фая – уже в Кызыле: 19 февраля пятьдесят пятого.

В Кызыле Ванин крестный Спиридон Лунегов жил с семьей, написал: «Приезжай повидаться». Он и поехал, в отпуск. Понравилось. Крестный снова пишет: «Приезжайте насовсем, я вам на всех и вызов пришлю». Тогда без вызова еще нельзя было в Туву.

Муж, долго не думая:

– Поедем, Фирочка?

– Ванечка, сколько можно туда-сюда кататься?

– В последний раз, больше никуда оттуда не двинемся.

Так и вышло, как в пятьдесят втором приехали, так – на всю оставшуюся жизнь.

Иван Васильевич хорошим водителем был, так и работал в Кызыле шофером: в военкомате, в «Скорой помощи», в пожарной части пятнадцать лет. А как на пенсию вышел – в музыкально-драматическом театре.

А я сначала с детьми сидела. Муж сказал: работа – мое дело, а ты дома будь, с дитями. Но как же совсем без работы? Устроилась прачкой: дома колпаки, скатерти для столовой стирала, гладила.

Маленько санитаркой в «Скорой помощи» была. А как в 1961 году устроилась в магазин учебно-наглядных пособий, его потом в Тувинский республиканский учколлектор переименовали, так двадцать девять лет там и проработала – и грузчиком, и отборщиком-упаковщицей. В шестьдесят пять лет оттуда на пенсию ушла.

Хороший магазин, чего там только ни было: все пособия для школ и садиков. И даже станки – фрезерные, токарные. И верстаки. Москва много всего присылала.

Американская тётя Ребекка

 

– В 2001 году Германия начала выплату денежных компенсаций живущим в России узникам фашистских концлагерей. Вы как узница печерской «Мёртвой петли» получили эти покаянные деньги?

– Да, получила, муж еще живой был. 15 тысяч евро. Мы тогда много чего купили. Только что деньги, родных, там погибших, не вернешь.

– Сны лагерные не мучают?

– Нет. Забыть как могу? Это до смерти не забудешь. Но лагерь не снится, и слава богу.

Отца часто во сне вижу – довоенного еще, здорового. А мама и сестренка не снятся, а охота их посмотреть. Папино лицо в глазах стоит, а мамино – нет, как будто расплывается. Вижу только черное платье, белый воротничок, как на этой фотографии.

– Об истории этой семейной фотографии, после войны вернувшейся к вам из Америки, вы хотели в начале нашей беседы рассказать, но мы решили отложить это на потом, чтобы в хронологии не запутаться. Вот как раз и пришло время.

– История такая: у папы была сестра Ребекка Файвелис, сокращенно – Рива. Она, папа говорил, еще во время Гражданской войны в Америку уехала. А как, с кем, этого не рассказывал, да и я не спрашивала.

– Это понятно, все молодые не очень-то семейной историей интересуются, с возрастом только понимают, что это важно, и запоздало сожалеют: не узнали, не расспросили.

– Вот и я о своих бабушках и дедушках по материной и отцовой линии рассказать не могу. Не видела их, не знаю ничего.

– Может, во время еврейских погромов погибли – были эти черные страницы и в истории Тульчина. А может, как раз от погромов спасаясь, в Америку уехали?

– Всё может быть, теперь не узнать. Знаю только, что тетя Ребекка хорошо в Америке жила – в Чикаго, и нам хорошо помогала. Особенно, когда на Украине голод был.

– Это вы о страшном голодоморе – массовом голоде, охватившем Украину в 1932 и 1933 годах?

– Да. На доллары, что тетка переводила, нам в Торгсине продукты выдавали. Маленькой была, но точно помню – назывался Торгсин.

– Поражаюсь вашей памяти. Действительно, в 1931 – 1935 годах была в СССР такая организация Торгсин – Всесоюзное объединение по торговле с иностранцами, которое занималось обслуживанием иностранных гостей и советских граждан, имеющих валютные ценности. Там тогда можно было купить продукты и товары, невиданные на пустых прилавках обычных магазинов.

– Хорошо помню, как папа привез из этого Торгсина такой невиданный продукт – много-много пшенки, желтой такой, чистой, рассыпчатой. Ещё и с соседкой поделился.

Перед войной тетя Ребекка попросила наши фото прислать, и мы специально для нее фотографироваться пошли: все вчетвером снялись, а потом я с сестрой отдельно. В войну вместе с домом наши карточки сгорели, а у нее остались, вот она из Чикаго копии мне и прислала. А так у меня никакой бы памяти не осталось, всё – благодаря тетке.

– Как же она нашла вас после войны?

– Да очень просто. В Тульчине после оккупации мало было тех, кто в живых остался. Все друг друга знали. Письмо с нашей фамилией пришло на почту, мне и принесли. Я ответила, так переписка и завязалась. На русском ей писала, она на русском и отвечала, может, переводил ей кто.

Тетя и свое фото, и фото дочки Розы выслала, видите, какая красивая девушка. И прислала адрес и вот это фото, в штатском, моего двоюродного брата Лёвы Шустера, сына еще одной отцовой сестры. Он в Лос-Анджелесе жил. Я и Лёве тоже написала, что пережила войну и лагерь, а он в ответ – свое фото, уже в форме: тоже на войне был.

 

Пенициллин из Чикаго

 

– Симпатичный ваш двоюродный брат, бравый моряк – союзник СССР во Второй мировой. Письма из США сохранили?

– Нет, сжечь пришлось. Муж велел, и дальнейшую переписку запретил: «Ты что, хочешь, чтобы меня из партии исключили и с работы сняли?» Это когда мы уже в Кызыл переехали.

– Ситуация понятна: бывшие союзники, СССР и США, вступили в фазу затяжной холодной войны – идеологической, и граждане, заграничные контакты имеющие, под подозрением и особым контролем находились. А как же вы американские снимки сохранили?

– Сказала мужу: «Что хочешь делай, а фотографии буду держать: это всё, что у меня от родных осталось». Он согласился, только, чтобы никому не показывала.

А письма запретил, и посылки тоже, хоть и трудно жили. Тетя Рива нам ведь и посылки из Чикаго присылала, когда мы на Алтае жили. В первой были две шубки: коричневая и белая с желтыми пятнами. Я их долго носила, потом белую – дочка Ира, а когда совсем износилась, унтайки ей из нее сшили.

Еще в той посылке шапочка была детская и метров пять красивого материала для косынок, мы его продали, конечно. Только из одного кусочка шарфик для сына сшила. Да вот он вместе со мной и мужем на фотографии – как раз в этом шарфике. А я – в теткиной шубке.

– Щедрая посылка, дефицитнейшие для Советского Союза того времени вещи.

– Во второй и совсем редкость была – пенициллин. Узенькая такая коробочка, а в ней – десять ампул. У нас-то его не было, а у них – был.

– Зачем вам пенициллин понадобился?

– Для Стасика, он в четыре месяца заболел сильно – отит. Так ушками маялся, бедный. Я тетке написала, что сынок болеет, она и прислала – в 1948 году. Этим пенициллином Стасика и спасли.

– Позднее, когда отношения с США потеплели, пробовали возобновить переписку?

– Пробовала, да что толку: никого не нашла. Из Чикаго пришел ответ, что тети Ривы уже нет в живых. Что с ее дочкой Розой – неизвестно. В 1990 году, мне уже шестьдесят пять лет было, Леве в Лос-Анджелес написала, вот это письмо – назад оттуда вернулось: не проживает.

Может, живут где-то в США их внуки да правнуки, да разве теперь найдёшь.

 

Что у меня всё так хорошо было

 

– А у вас сколько внуков-правнуков, Эсфирь Ефимовна?

– Внучек – шесть, правнуков – восемь, две правнучки и одна праправнучка!

– Богато.

– Да, богато, всех разом и не соберешь: кто в Кызыле, кто в Абакане. По очереди ко мне приезжают, одну не оставляют, всё беспокоятся, чтобы я под их контролем была.

Младшая дочка Фаина рядом, в этом же подъезде живет, а средняя Ирина и сын Станислав – в Абакане, да вы с ними познакомились, когда во второй раз ко мне приходили.

– Да, очень приятные у вас дети.

– И никогда не жалуются, вот истинная правда. Пытаю: «Ну, скажите, как дела?» «Всё хорошо». Никогда не поплачутся, что бы ни было, расстраивать

не хотят. И внучки, правнуки – такие же. И внимательные – на юбилей целое представление мне устроили.

– В этом году у вас, ветерана Великой Отечественной войны, всё совпало: и девяностолетний юбилей, и семидесятилетие победы.

– Со дня рождения 18 марта и до 9 мая столько народу у меня перебывало! Всех чаем поила. Родные, само собой, а еще из правительства, из мэрии. Сенатор тувинский была, Дина Оюн от депутатов кызыльских. Участковый два раза приходил, поздравлял. И школьники, и даже садик № 4. Подарков надарили: плед, покрывало, полотенце большое. Продуктов навезли несколько сумок.

И пожарники меня, как вдову фронтовика, у них работавшего, не забывают, всё время подарки привозят. Сам начальник приходил. Вот от них открытка – МЧС России по Республике Тыва.

А это лично от Путина поздравление. Это – из департамента социальной политики. Вон сколько их тут много – открыток. Это всё нынче.

Я довольна, помру – буду лежать и радоваться, что у меня всё так хорошо было.

 

Фото Ай-кыс Монгуш, Виталия Шайфулина и из личного архива Эсфирь Медведевой.

 

Интервью Надежды Антуфьевой с Эсфирь Медведевой (Файвелис) «Самая маленькая» войдёт восемнадцатым номером в шестой том книги «Люди Центра Азии», который сразу же после выхода в свет в июле 2014 года пятого тома книги начала готовить редакция газеты «Центр Азии».

 

Фото:

1. Эсфирь Медведева с дорогими фотографиями. Республика Тыва, Кызыл. 24 июня 2015 года. Фото Ай-кыс Монгуш.

2. Просвидка про шлюб – свидетельство о браке № 316, выданное 15 октября 1946 года Тульчинским бюро ЗАГСа Ивану Васильевичу Медведеву и Эсфирь Ефимовне Файвелис, ставшей в замужестве Медведевой.

3. Молодожёны в день бракосочетания. Иван Васильевич Медведев и Эсфирь Ефимовна Медведева, в девичестве Файвелис. СССР, Украинская Советская Социалистическая Республика, Винницкая область, Тульчинский район, город Тульчин. 15 октября 1946 года.

4. Иван и Эсфирь Медведевы с первенцем Станиславом. Эсфирь – в шубке, присланной тетей Ребеккой Файвелис из Чикаго, сын – в шарфике из американской ткани. СССР, Алтайский край, город Бийск. 1948 год.

5. Такой была машина «скорая помощь» в конце пятидесятых годов двадцатого века. Возле машины – водитель Иван Медведев, в кабине – его товарищ Дмитрий Орловский. Тувинская автономная область, Кызыл. 1959 год.

6. Ребекка Файвелис – надежная американская тётя Эсфирь Медведевой. США, штат Иллинойс, город Чикаго. Вторая половина сороковых годов двадцатого века.

7. Роза, американская двоюродная сестра Эсфирь Медведевой, дочь Ребекки Файвелис. США, штат Иллинойс, город Чикаго. Вторая половина сороковых годов двадцатого века.

8. В морской форме США – Луиз (Лёва) Шустер – Louise Shuster, двоюродный брат Эсфирь Медведевой (Файвелис). США, штат Калифорния, город Лос-Анджелес. Вторая половина сороковых годов двадцатого века.

На обратной стороне фото надпись: «Dear cousin. My name is Louise Shuster, your father was my mother's brother. I also have a sister in Russia; if you happen to now her, show this picture to her. I to just come out of this war, let me know, if...» Конец фразы стерся.

Перевод: «Дорогая двоюродная сестричка. Меня зовут Луиз Шустер, моя мама – сестра вашего отца. Насколько я знаю, в России у меня есть еще одна сестра, если вы с ней знакомы, покажите эту фотографию и ей. Я только что вернулся с войны, дайте мне знать, если...» Конец фразы стерся.

9. Новая семья Фиры. Иван и Эсфирь Медведевы стоят в центре. Сидят их мама и отец – Анна Филипповна и Василий Сергеевич Медведевы, между ними внук Станислав Медведев. На коленях у бабушки – внучка Ирина.

Крайние слева и справа – внучки Елена и Нелли Медведевы, дочери старшего сына Александра Медведева, без вести пропавшего на войне. Алтайский край, Красногорский район, поселок имени Фрунзе. 1951 год.

10. Родные. Эсфирь Медведева – вторая справа. Справа от нее – дочь Фаина Альбанова, слева – сын Станислав Медведев, внучка Лариса Медведева с мужем Владимиром Казанцевым. Во втором ряду справа налево: дочь Ирина Турчанинова, правнуки Алексей Кривенко и Сергей Кривенко, внучка Алла Кузьмина с мужем Сергеем Кузьминым. Республика Тыва, Кызыл. 24 июня 2015 года. Фото Ай-кыс Монгуш.

Надежда АНТУФЬЕВА, antufeva@centerasia.ru