УЧЁНЫЕ И ЖУРНАЛИСТЫ: МЫ С ВАМИ ОДНОЙ КРОВИ

«Что общего у пуганой вороны и письменного стола», – об этом думала Алиса в Стране Чудес. Сначала для этой загадки непредполагалось ответа. Потом, когда читатели стали очень уж досаждать этим автору и начали придумывать свои ответы, он и сам придумал, по крайней мере, пару ответов, хотя в книгу, они, конечно, уже не вошли. Но это так, к слову. А вот что общего между учёными и журналистами?

На мой взгляд, по крайней мере, один ответ может быть таким: общее – Чимиза Даргын-оол, кандидат философских наук и интересный журналист. Свою точку зрения она изложила в четвёртом номере российского профессионального журнала работников СМИ         «Журналист» (редактор Геннадий Мальцев) за этот год. Итак:

рубрика – «СМИ и общество»;

название – «Люди пирамид и люди горизонта»;

автор – Чимиза Даргын-оол, кандидат философских наук, обозреватель газеты «Центр Азии»;

событие – Международная интернет-конференция «Российская наука и СМИ»: семь напряженных сессий и «круглый стол» на финише;

организаторы – Фонд имени Конрада Аденауэра, Президиум Российской академии наук, Институт научной информации по общественным наукам, агентство научных новостей «Информ-Наука», научно-популярный журнал «Ломоносов».

Обратите внимание: журналист и учёный пишет о конференции, организованной журналистами и учёными, в которой принимали участие преимущественно журналисты и учёные. Казалось бы – тишь да гладь. А почему тогда руководитель Московского представительства Фонда Аденауэра Маркус Ингенлат, открывая конференцию, определил ее суть словом «конфликт» – столкновение интересов?

Сама Чимиза определяет это словом «хаос»: «Картина взаимоотношений учёных и журналистов в современной России рисовалась силами обеих сторон на упомянутой интернет-конференции, площадкой для которой стал сайт московского представительства фонда им. К. Аденауэра [www.adenauer.ru]. И если этот рисунок — не хаос, то я не знаю, что такое хаос.Разноголосие, разнонаправленность, голоса не только учёных и журналистов, но и учителей, врачей, свободных художников».

Конфликт, конечно есть: учёные обвиняют журналистов в том, что те не пытаются серьезно вникнуть в суть научных проблем, занимаются верхоглядством и торопятся, не всегда адекватно раскрывают суть описываемых событий. Таких слов в статье нет, и не думаю, что они прозвучали бы в таком виде на конференции. Говорили, то есть писали в электронных сообщениях, конечно, правильными словами, изящно выражая свои мысли. Но это подразумевалось. Например, Сергей Попов, астроном, писал: «Наука становится сложнее, прошёл период «простых открытий». Мою астрономию хотя бы можно представить зрительно, и здесь возможно представить новости о фундаментальной науке. И все-таки современный новостной формат (1500-2000 знаков) не может дать обществу новость без искажения».

Когда такое читаешь, просто забываешь, что интернет-конференция уже прошла, хочется вступить в полемику. Впрочем, наверное, всё то, что хотелось бы сказать, уже прозвучало, уже было высказано журналистами и учёными. Вот мнение главного редактора журнала «Химия и жизнь» и агентства «Информ-Наука» Любови Стрельниковой. Она считает, что наука действительно усложнилась, но общество не знает о промежуточных итогах исследований, и это приводит к отставанию общественного сознания. Научно-популярные журналы и книги прошлого порождали интерес к науке и тем самым призывали волонтёров на это поприще. В Лондоне, например, и сегодня в магазинах много научно-популярной литературы. У нас же сложился дефицит. И следует думать о грантах для учёных, способных к популяризаторской деятельности».

Популяризация! Не могу не выйти за рамки обзора. Это то, что сейчас, действительно, просто необходимо. У меня всегда было два идеала, которым я хотела бы подражать, на кого я хотела бы походить. Это Дмитрий Сергеевич Лихачёв – академик, литературовед и общественный деятель, и Николай Александрович Рубакин – книговед, библиограф и писатель. Эти удивительные и уникальные люди (оба!) занимались, в том числе, и популяризацией.

Дмитрий Лихачёв написал достаточно много книг и статей для молодёжи, в которых он учит подростков понимать уникальный мир русской литературы, уникальный мир русской природы, одним словом, всё то, что мы и привыкли считать Россией. А супер-библиограф Николай Рубакин, составляя свои великолепные объёмные труды, не забывал писать научно-популярные книги о дарвинизме или гигиене. Причем, самые популярные, с картинками, для полуграмотных людей, которых было много в начале двадцатого века, после революции.

Поскольку я работаю в библиотеке, и к нам часто обращаются люди по разным вопросам, то поверьте на слово, что сейчас такая научно-популярная литература тоже не помешала бы. А если учёным просто нет времени или возможности создавать её, то почему бы журналистам ни помочь им, не работать вместе с ними над подобными изданиями?

Трудно удержаться и сохранять полное спокойствие, читая статью Чимизы Даргын-оол. А описанный ею спор о сочетании науки, культуры и религии!

Статью надо просто читать полностью. Или участвовать в подобных конференциях. Или проводить свои такие же.

Главная констатация конференции: прежние связи утрачены. Интерес общества к науке и к званию учёного охладел.

А сейчас всё обостряется ещё и тем, что мы говорим на разных языках. «Так или иначе, журналисты заботились о том, чтобы текст заинтересовал читателя. Представителей же науки всегда отличала «академическая шапка»: строгая формулировка цели и задач статьи, объекта и предмета исследования. Для специалиста в данной области эта «шапка» весьма информативна. Для простого читателя – «отворотное зелье». Даже заинтересованные в диалоге журналисты не смогли одолеть все методологически выдержанные доклады оппонентов. И для участников конференции вновь очевидной стала необходимость посредников, «переводчиков» между наукой и обществом. Это лишний раз служит доказательством того, насколько важна и необходима работа таких посредников», – считает автор.

Ну, так, конечно, трудно будет о чем-либо договориться, если говорить на заведомо разных языках и не пытаться перейти на понятный для собеседника язык.

Я думаю, подобные мысли были и у участников конференции, особенно когда из лагеря журналистов пришло: «Мы с вами одной крови». «Нет, не одной», — категорически отмежевался одинучёный.

Вот так. Не очень то любят журналистов (в целом) ученые (в целом).

Хотя в Туве это не совсем так. Но прежде, чем перейти к Туве – всё же о главных выводах интернет-конференции: «Некомпетентные попытки рассказывать о достижениях науки без проверки сведений и без согласований даже с источниками информации – самими учёными – ещё более усугубляют проблему налаживания отношений между наукой и СМИ. А чрезмерное внимание последних к ненаучным формам знания (так называемым «антинаукам» или «лженаукам») вызывает гнев у сторонников академического знания.

Пиарщики науке нужны особые, ибо научная журналистика сложна и вмещает в себя два знания: интересов читателей и специфики научной работы. Таких журналистов всегда было мало, а нужда в них всегда была велика. И их следует готовить. Таким был простенький вывод сложной и бурной конференции. Осталась неясность: а кто же теперь этим займется?».

А что происходит у нас, в Туве?

Такой конференции, какую организовали в интернете, не было. Зато Союз учёных РТ «Эртем» и сектор социологии и права ТИГИ при поддержке Министерства кадровой политики, науки и учебных заведений РТ 28 апреля провели «круглый стол», посвященный 60-летию вхождения Тувы в состав России и 90-летию Кызыла. «Круглый стол» назывался «Социальные процессы и наука в Туве».

Кстати, были бы у нас хорошие «пиарщики от науки» – какславно было бы рассказать о тех интересных вещах, о которых говорили учёные на «круглом столе», для всего населения. Тем более, там рассматривались и такие проблемы, которые традиционно привлекают внимание самых широких слоёв населения – о языках, о национальном вопросе.

Но я, в данном случае – «пиарщик от прессы» и меня интересовало, что думают участники конференции о СМИ. Был один доклад Валерии Кан, аспирантки ТИГИ, «Освещение прессой межнациональных отношений(начало 1990 годов)». Но ещё и до того, как этот доклад был зачитан, прозвучало слово «СМИ».

Например, Николай Ондар, заведующий кафедрой правоведения ТГУ, в своем докладе «Проблемы развития законотворчества в РТ»,анализируя ситуацию, сослался на практику и на публикации в СМИ.

Ольга Хомушку, кандидат философских наук, заместитель министра кадровой политики, науки и учебных заведений, в докладе «Межконфессиональные взаимодействия в РТ: современная ситуация» сказала, что «СМИ часто сообщают о новостях в религиозной жизни». Она считает также, что в СМИ должна быть рубрика, в которой была бы возможность публиковать материалы о роли религии в жизни общества, о других аналогичных проблемах, тем более, что о религии многие имеют прямо-таки сказочное представление. Те, кто руководил научной работой школьников и студентов доходили иной раз прямо-таки до «открытий». Например, как вам нравится «шаманизм как форма буддизма»? Были ведь и такие «откровения».

Шолбан Кара-оол, первый заместитель главы правительства, в своём выступлении, говоря о необходимости развития экономических наук, ссылался на публикации в СМИ, и ещё раз ссылался напубликации в СМИ, в которых рассматривался институт президентства в Туве, проблемы суверенитета.

Венера Донгак, кандидат социологических наук, в докладе «Этнические отношения в Республике Тыва (на начало 2000 годов)», говорила об образе врага, который создается СМИ, это касается народов Кавказа.

Итак, учёные используют материалы СМИ в своих исследованиях. Ну, а как иначе? Если исследуешь современный момент, то о нём лучше всего и можно узнать именно из СМИ.

Аспирантка Валерия Канв докладе «Освещение прессой межнациональных отношений(начало 1990 годов)» сообщила об исследовании газет начала девяностых методом контент-анализа и сделала анализ содержащегося в них материала. Вспомните, сколько тогда писалось о национальном вопросе. И достаточно много печатались тогда в газетах именно ученые и общественные деятели.

А что, если проанализировать собственно журналистские материалы и сравнить их с публикациями учёных на ту же тему? По-моему, должна получиться очень интересная картина.

Валерия Кан говорила тоже о достаточно интересных вещах. О том, как в газетах появлялись специальные рубрики для публикации материалов по национальным вопросам (к сожалению, названия их остались за рамками доклада), что лучше всех с письмами читателей работала «Тувинская правда».

К сожалению, был и ряд недобросовестных публикаций, с обвинениями в адрес тувинцев и русских, которые вызывали взаимную обиду. Но, главное, она считает, что именно СМИ сыграли важную роль в процессе становления национального самосознания народа, и что они способствовали разряжению национальных проблем и конфликтов того времени.

Популяризировать научные идеи могут и сами учёные, и журналисты, и делать это надо.

А главное, что у журналистов и учёных, собравшихся на тувинскую конференцию, общие задачи: и те и другие исследуют социальные процессы в обществе, конечно, по-разному, конечно, разными методами, но цель-то у всех одна.

А в целом у нас в республике гораздо меньше конфликтови обид между учеными и СМИ, чем по России в целом, и это тоже приятно. И совершенно замечательно будет, если у нас и «пиарщики от науки» появятся свои, можем же мы в чём-то быть лучше, чем в среднем получается по России!Ну, не получается пока с экономикой. Попробуем с наукой и СМИ.

Обзор иллюстрирован страницей из апрельского номера журнала «Журналист» (№4, 2004 г.)

Ирина КАЧАН