«ПОД НЕБОМ, МЕЖ ГОР МОНГОЛИИ, ВЫ УСЛЫШИТЕ ЕЁ ПЕСНЮ»
|
Она – профессиональный художник, педагог, увлекается каратэ, стрельбой из лука, обожает верховую езду, пишет стихи и музыку, воспитывает сына… Многогранный талант, упорство в достижении цели и сердце – открытое, вопреки тяготам судьбы.Можно только позавидовать поразительному жизнелюбию моей героини – Онорчимег, дочери Луурева из рода иргит, а узнав историю её жизни – восхититься силой этой красивой женщины. |
«Под небом, меж гор Монголии вы услышите её песню. Стихи её рождаются, когда она летит на скакуне. Плавая, она рисует под водой»– эти слова принадлежат Сето По Мэй, редактору фотоальбома Онорчимег, вышедшего в свет в июле 2002 года в Гонконге. Наш разговор о том, как дочь цэнгэльских тувинцев, выросшая в многодетной семье, завоевала признание не только в Монголии, но и далеко за её пределами.
Улуг Тыва была моей мечтой
– Впервые я увидела вас в 1993 году на сцене Дома народного творчества в Кызыле. Помню своё удивление: неужели в одном человеке может быть скрыто столько талантов? Онорчимег, почему вы тогда, в девяносто третьем, так стремились в Туву? Какие впечатления остались у вас от той поездки?
– Тува тогда была моей мечтой.Мои родители, этнические тувинцы, родом из Цэнгэльского сумона Баян-Ульгийского аймака Монголии. Мама рассказывала, что она из рода ак-соян: отец её из ак-соянов, хотя мать, моя бабушка,«по кости» (прим.: «по крови») – делег.А отец наш из рода иргит, значит, и мы – иргиты. Я заметила, что в Большой Туве (прим.: этнические тувинцы, живущие в Монголии, употребляют выражение Улуг Тыва – Большая Тува) много иргитов. Я хотела увидеть родину моих предков, где не бывали даже мои родители; хотела получить признание своего народа. Если бы мне тогда предложили остаться в Туве, я бы, наверное, согласилась.
Это сейчас я приехала по приглашению правительства республики, всё организованно, устраивают встречи. А первый приезд был совсем другим. Меня никто не знал и не приглашал. Тайком переправилась через российско-монгольскую границу в районе Монгун-Тайги. Помогли артисты ансамбля «Саяны», с тех пор я зову их акыларым – братья. В доме у Бориса Монгуша я жила всё это время. Его жена, тетя Аня, говорит, что для них я была как родная дочь. А нашу переводчицу, тогда студентку Тувинского госуниверситета Уламсуренгийн Цэцэгдарь, дочь ховдинских тувинцев, чуть не исключили из университета за прогулы. Она почти месяц ездила с нами по Туве... Первое моё выступление было в деревне Кызыл-Хая в Монгун-Тайге, и тувинские зрители меня очень хорошо тогда приняли. Я чувствовала их интерес, их сочувствие.Страницы из тувинских газет с информацией о концерте в Кызыле вошли в книгу о моём творчестве.
«Из одного человека семьи не будет»
– Вы родились в Цэнгэле?
– Нет. Я родилась в Овор-Хангайском аймаке, в городе Хар-Хорине. Он находится в четырехстах километрах к западу от Улан-Батора. Это древняя столица Монголии времён Угэдей-хана. Хар-Хорин по-тувински – Кара-Хорум (прим.: переводитсякак «чёрный курган»). Красивое место.
– В прошлом году, во время поездки по Монголии, меня впечатлил комплекс хурээ в Хар-Хорине, окружённый множеством белых субурганов – их там целых 108.
– А я появилась на свет на территории этогохурээ. Мама долго мучилась, не могла родить меня. И отправилась в хурээ, тайком пробралась за ограду, помолилась. Уходить собралась да не успела: я родилась прямо в монастырской ограде.
– Чем занимаются ваши родители?Кто они по профессии?
– Отец – один из первых выпускников Монгольского училища искусств, художник по образованию. Но всю жизнь был на военной службе. Мама – повар, работала на железной дороге, на международных рейсах, маршрут есть такой известный «Пекин – Улан-Батор – Москва». Она прекрасно танцует. Наверное, любовь к танцам передалась мне от неё.
–Вы – старшая дочь в семье?
– Нет, я шестой ребёнок. В нашей семье десять детей, мальчиков и девочек поровну – по пять. Причём, рождались в очень интересном порядке: брат, сестра, брат, сестра, брат, сестра и так далее. И все – Онор: Онорчимег, Онорхуяг, Оноржаргал, Онорцэцэг…Мама иногда так делает: обед приготовит и зовёт: «Эй, Онор, кушать!». Сразу все прибежим. Может, это у родителей такая хитрость – детей много, Онор назвали и всё – каждого по имени не надо звать.
– Как переводится ваше имя? Что означает слово Онор, если его можно приставить к любому имени?
– Онор переводится как богатый, много или большой. «Онор отгон» говорят о тех, у кого много детей, о нашей семье тоже так говорят. А Чимег означает красота, украшение. Онорчимег получается – много красоты.
– И все дети такие же талантливые, как вы?
– Братья, сёстры все сильны в математике, одна я не могу «поладить» с ней. Поэтому, наверное, бог дал мне другое – умение рисовать, петь…Все пятеро братьев – голд-инженеры (прим.: gold в переводе с английского «золото»), работают в горнодобывающих компаниях. Брат Онорхуяг, который приехал со мной в Туву – генеральный директор компании «Eson mana impex», занимающейся добычей золота и цветных металлов, работает успешно, открывает филиалы компании в разных аймаках. Братья – инженеры, а сёстры – все пятеро – учительницы. По профессии я – учительница рисования, окончила Улан-Баторский педагогический институт. Три сестры – преподаватели: истории, физики, русского языка. Одна сестра работает в детском саду.
– Во время первой поездки в Туву, помню, говорили, что в вашей личной жизни было большое горе.
– В 1988 году у меня родился сын – Ганзориг. Ган переводится как сталь, зориг – храбрый. Но самый счастливый день в моей жизни стал чёрным от горя. В этот же день погиб отец моего сына Даянмонх.Он был военным, служил на российско-монгольской границе, у него отец – из цэнгэльских тувинцев. Умер не своей смертью, от рук плохих людей во время работы… Я часто вспоминаю пословицу: «Из одной веточки костра не будет, из одного человека семьи не будет».А рождение сына подарило мне одну из самых любимых песен – «Мой сын не плачет». Я сочинила её, когда в первый раз кормила ребёнка грудью.
Сын – моя гордость, ему передалась частица моего таланта, он тоже очень любит рисовать и у него неплохо получается.
Художник с полутора лет
– Когда в вас проснулся дар художника, поэта?
– Мама бережно сохранила один из моих первых рисунков – на нём изображена девочка с шариком в руке. Мне тогда было полтора года. Рисую, сколько себя помню. Пять лет училась в художественном кружке, участвовала в конкурсах. А за гипсовую фигурку Ленина получила награду от газеты «Пионерская правда», была такая и в Монголии.
Первое стихотворение написала в 1979 году. Сейчас в моём архиве более ста стихотворений, некоторые из них я положила на музыку и на все песни оформила авторское право.
Я с детства люблю верховую езду, так же, как все монголы, тувинцы. Когда едешь на лошади в степи, душа поёт, стихи, мелодии рождаются сами собой. А картины под водой… Пришлось потрудиться, чтобы осуществить эту идею. Обычные краски, бумага для подводного рисования, конечно, не подойдут. Сама придумала технологию и в 1996 году в городе Эрдэнэте, в бассейне, продемонстрировала всем новый вид искусства – подводное рисование, написала «Национального героя». Так переживала: получится ли что-то из этой идеи. И вдруг под водой почти сразу ломается карандаш, я плачу, но мысли о том, чтобы выйти на поверхность, не было. Огрызком карандаша дописала картину.
Любовь к танцам – это от мамы, рисование – от папы. С рождения рисую и левой, и правой рукой. Мастерство художника оттачивала и в кружке, и в институте. Пишу картины гуашью, маслом, акварелью, тушью, карандашом; могу создать рисунок сразу двумя ногами, двумя руками и ртом – были бы условия; люблю вязать и шить, один из любимых материалов – кожа.
Правда, рисовать ногами начала уже взрослой. Зимой 1992 года я чуть не замёрзла в Завханском аймаке. Ночью, во время туристического похода, заблудилась и уже засыпала, когда меня нашла старая женщина – Дулмаа-гуай. Ей я благодарна до сих пор, если бы не она, я замёрзла бы насмерть. Потом долго лечилась в больнице Завханского аймака. В этой больнице я впервые попробовала рисовать ногами. Первая работа моих ног – картина «Отгон Тэнгэр», священная для завханцев гора.
Волшебная шкатулка Онорчимег
– Мне кажется, что картины, стихи, песни, шитьё – это ещё далеко не всё. Вас можно сравнить с волшебной шкатулкой: открываешь и каждый раз перед глазами предстаёт новое чудо.
– Просто стараюсь делать всё, что мне нравится. А нравится многое. Одной из первых женщин в Монголии защитила спортивный разряд по каратэ. Увлеклась стрельбой из лука и в этом году участвовала в самом крупном турнире по стрельбе – во время национального праздника Наадыма. Правда, из тридцати шести возможных очков я «выбила» всего десять. 26 очков – нет. Но это не страшно. Спортсменов много, можно участвовать в Наадыме десять лет, двадцать, тридцать лет и победить всего один раз.
Когда я стреляю, у меня настроение поднимается. Лук у меня особенный, красивый. Я его у хорошего мастера заказывала.
Настоящий лук делают целый год и обязательно для конкретного человека, чтобы по размерам, весу подходил, и стоит он дорого. Мой лук сделан из рогов марала. Две пластинки-рукояти для прочности скреплены третьей пластинкой. Орнамент для внешней инкрустации рукояти я придумала сама. Лук для национальной стрельбы нельзя натягивать, как обычный – через ногу. Бах! Сломается. И стреляют иначе, чем в спортивной стрельбе. Мишени установлены на земле, стрела приземляется, описав полукруг. Стрельбу из лука в Монголии любят. Это военный вид спорта. Такими луками были вооружены войска Чингисхана, говорят, что стреляли они на огромное расстояние – на сотни метров.
– Правда, что вы ещё и снимались в кино?
– В начале девяностых годов я снялась в нескольких фильмах. Первая роль – маленькая– была в фильме «Ты одна из них», затем сыграла в совместной монгольско-китайской ленте, а в третьем, монгольском, фильме сыграла главную героиню – Ханд.
– Не зря, значит, вас включили в монгольскую «Книгу Гиннеса».
– Это случилось в 1993 году. Шоу рекордов проводилось в Монголии впервые.Победителями стали девушка с самыми длинными волосами, самый сильный мужчина, а я – за мульти-талант. В девяносто третьем ещё выиграла конкурс среди студентов «Кайгамчык дангына» – «Удивительная принцесса» или «Мисс талант».
Меня наконец-то стали уважать в родной Монголии
– Отзывы в прессе, множество фильмов, снятых о вашей жизни – это доказательство признания вашего таланта. Но таким ли он был лёгким – ваш путь к успеху?
– Он не был лёгким. Было время – люди всякое про меня говорили, и нищей обзывали, и смеялись надо мной, не могли понять, почему я всё время что-то придумываю. В Монголии разница между бедными и богатыми очень сильно заметна. У тебя есть деньги – с тобой разговаривают, а если беден, то… Сейчас-то со мной обращаются как с дамой из высшего общества.
Я постоянно учусь чему-то. Если бы не стремилась к достижению своих целей, не работала ради этого, то сегодня меня никто бы не знал.
Мою жизнь лёгкой никто не назовёт. Отца моего сына потеряла, сама несколько раз была между жизнью и смертью. Выжила после автомобильной аварии в Улан-Баторе; поднялась на ноги после тяжёлой болезни, когда родные уже не верили в моё выздоровление. Мама рассказывала, что тогда она плакала и просила Бога забрать мой талант и подарить мне исцеление.
– Когда вы поняли, что можно зарабатывать своим талантом?
– Деньги за свою картину я впервые получила 13 июля 1997 года, даже день помню. Было это в Хубсугульском аймаке во время праздника табунщиков. Я писала картины во время скачек – на лошади. Все раздала зрителям. И один табунщик со словами: «У тебя настоящий дар» подарил мне тысячу тугриков.
А после этого нарисовала летящего скакуна прямо под водой, в озере Хубсугул. Вышла из воды, держу рисунок на ладони и … внезапный порыв ветра уносит его обратно в озеро. Я приняла это как знак небес.
– Фотоальбомы, продававшиеся во время первого съезда этнических тувинцев съезда в фойе Дома народного творчества, изданы в Гонконге. Вы жили за границей?
– Я работала в городе Дархане, в школе для одарённых детей. И в это время в Дархан как раз приехала учительница из Гонконга – По Мэй, которая заинтересовалась моей работой с детьми. Был организован международный конкурс детского творчества. А потом состоялась выставка лучших работ в Пекине. Выставку была очень высоко оценила специалисты. Это был мой первый шаг к успеху. Затем читала лекции в университете китайского города Шень-Жень.
Меня вместе с сыном пригласили в Гонконг, где я работала два года, учила детей рисованию. В более чем десяти гонконгских университетах были организованы творческие встречи со студентами. Журналисты из Гонконга приезжали в Монголию, сняли телефильм о моей жизни, семье, работе. В 2002 годув Гонконге получила сертификат преподавателя международной категории.
В Гонконге победила на конкурсе среди художников. Получила медаль, диплом, доллары призовые. Ещё один приз – огромный красивый фотоальбом: у меня была фотосессия в бальных платьях в дворцовом интерьере.
В Гонконге мне нравится то, что там люди умеют ценить чужой труд. Три моих картины – одна из них «Цэцэг» (прим.: «Цветок»), написанная одновременно двумя руками – были проданы на аукционах в Гонконге за очень хорошую цену. Настолько хорошую, что на эти деньги я смогла поднять на ноги всю семью, купила квартиру в Улан-Баторе. Частный дом построен по моему проекту, дизайном тоже занималась сама. И меня, наконец-то, стали уважать в родной Монголии.
– Я смотрю на вас и восхищаюсь вашей энергией, жизнерадостностью. Какой идеей вы руководствуетесь в жизни?
– Жизнь – это счастье. В мире так много интересного, нового, чего мы не знаем. Жалко не увидеть, не узнать всего. Я не могу сидеть спокойно. Скучно так жить. Нельзя. Не надо бояться, что другие люди могут сказать о тебе плохо. Если хочешь что-то сделать, то пробуй!
Виктория ХОВАЛЫГ
Фото автора и
из архива Луурэвийн Онорчимег.
Фото:
1. Работа Онорчимег «Семья», написанная в 1986 году.
2. Онорчимег с сыном Ганзоригом. Улан-Батор, 2002 год.
3. «Дети чабана». 1985 год.
4. Онорчимег демонстрирует искусство стрельбы из лука участникам I съезда этнических тувинцев.