Валентина Монгуш. Сокровища белоголовых
(Окончание. Начало в № 8 от 23 июня, № 9 от 21 июля 2017 года)
Притча Шангыша Монгуша о космических тувинцах
Ш
ангыш Монгуш писал юмористические, фантастические рассказы, миниатюры,
публиковался в литературном журнале «Улуг-Хем». В 2001 году в Кызыле вышла
первая, и единственная, прижизненная книжечка его рассказов на тувинском языке
«Үүлгедикчи» – «Злодей». Название сборника – по одноименному фантастическому
рассказу, напоминающему трагикомическую притчу, в которой, думаю, особенно
точно передано гуманистическое восприятие Шангышем окружающего мира.
Это притча о тувинцах, чудом оказавшихся всем селом на другой планете и мирно живущих там двести лет. За это время они благополучно забыли о том, что такое преступления. Они не знают огнестрельного оружия. Мяса не едят, не пьют водки, а курят у них только мужчины после пятидесяти лет.
Вспомнить о преступлениях наивным добрым людям пришлось, когда получили по космическому радио сообщение с Земли: к вам собирается проверка, вы должны соответствовать уровню планеты, а то плохо вам будет. Перепугались космические тувинцы, генетически сохранившие страх пред даргаларами-начальниками, стали изучать видеофильмы с Земли, чтобы понять: как же должны они соответствовать. А фильмы – сплошь боевики.
И поняли тут добрые люди, что они отстали от жизни: не завели себе никакой преступности. Срочно построили черный дом – тюрьму и стали выбирать: кто же в нее сядет. За то, что рыб жизни лишает, выбрали в злодеи рыбака Багай-оола – Плохого мальчика, и велели ему, как положено в той, серьезной жизни, украсть, ограбить и убить, даже специальное разрешение на убийство выписали. Не по нутру это было рыбаку, да делать нечего: надо грех на себя брать, пострадать за всех односельчан.
Украл он у девушки орехи, у тетки – юбку, у плотников – топор, причем, ограбленные сами и помогали злодею-неумехе. А потом долго мучился, обсуждал с местным главой: кого же выбрать на роль жертвы. Выбрали сторожа – за то, что тот беззубый и ест неаккуратно,
больше придраться не к кому было. Долго обсуждали они с жертвой, как это убийство провести.
И народ по простоте своей детской очень интересовался: любопытно же, как это невиданное дело – убийство – произойдет? Словно наивные дети в новую игру играли, но постепенно понимали: совсем не веселая эта игра.
Понемногу и сами портиться начали: два пьяницы появились – самогонку стали гнать, мальчишек курящих застукали, да и срочно выбранный милиционер что-то слишком уж рьяно своей палкой-дубинкой начал махать.
Только кончилось всё в том космическом селе хорошо: вышел на связь главный земной тувинец-дарга и сообщил, что пока не до них, своих проблем на Земле полно, откладывается проверка. Замолкло косморадио, прервалась связь. Вздохнули облегченно добрые космические тувинцы: как хорошо, можно спокойно жить, как жили. Как хорошо, что не надо никого убивать!
Летающий человек
Горько и больно мне, матери, об этом думать, но притча отчасти оказалась пророческой. Есть в ней такие слова выбранного на роль жертвы: «Видно, не избежать мне смерти. Но у меня есть просьба: пожалуйста, убей меня без боли! Топор, нож… Как больно, наверное, когда убивают топором».
Герою рассказа удалось избежать этой мучительной смерти. Автору – нет. Спустя три года после выхода в свет «Злодея» именно следы ножа и топора были на теле Шангыша, 2 мая 2004 года обнаруженного рыбаками на островке на реке Хемчик, километрах в трех от поселка Кызыл-Мажалык. Убийцы как в воду канули, не найдены по сей день.
После похорон, со слезами, разбирала рукописи и материалы сына. Нашла новые рассказы, неоконченную повесть, пьесу «Кара дашка» – «Черная чарка». Всё опубликованное и новое объединили в книгу «Ужар кижи» – «Летающий человек», выпущенную в Кызыле в 2007 году за наши с мужем средства.
Включили в нее и материал о Шангыше главного редактора газеты «Центр Азии» Надежды Мухарбековны Антуфьевой, опубликованный сначала в газете, а затем – в августовском номере всероссийского журнала «Журналист» за 2004 год. Мы очень признательны сотрудникам этих изданий, а так же Фонду защиты гласности, которые так близко к сердцу приняли исчезновение корреспондента районной газеты «Звезды Хемчика» Шангыша Васильевича Монгуша, помогали своими публикациями в его поисках, а затем – в розыске преступников.
Книга «Летающий человек» стала нашей родительской наградой тому, кто первым потерпит поражение в борьбе хуреш. Такой приз за волю к победе придумал Шангыш, а мы с мужем продолжили его начинание. Сын сам участвовал в любительских соревнованиях, и ему была понятна боль первого поражения, после которого главное – не упасть духом, не сломаться.
Так что память о сыне живет в его произведениях, которые оживают и в постановках школьных коллективов, и на сценах сельских Домов культуры. В 2012 году пьеса Шангыша Монгуша о пагубности алкоголя «Кара дашка» – «Черная чарка», поставленная его однокурсником Леонидом Кан-оолом в поселке Каа-Хем на сцене Дома культуры имени Солаана Базыр-оола, заняла первое место в республиканском конкурсе народных театров.
Ставит произведения брата и его талантливая сестра Шенней, она работает учителем английского языка в кызыльской школе № 12 и ведет там драматический кружок.
Шенней в переводе с тувинского – марьин корень, рожденной в 1975 году дочке мы дали имя этого нежного цветка. Шангыш очень любил нашу младшенькую, которой спас жизнь, когда ей было полгода.
Мы тогда все вместе отдыхали у расположенного в бай-тайгинских горах аржаана – лечебного источника Шивилиг. Палатка наша стояла на горке. Я уложила дочку спать в коляске, поставила ее на тормоз и с мужем ушла к источнику.
Сын играл со своим маленьким приятелем. Мальчик расшалился и нажал на тормоз коляски. Она покатилась вниз, а под горой – крутой обрыв. Четырехлетний Шангыш среагировал первым: помчался за коляской, догнал и удерживал ее изо всех своих четырехлетних сил, пока не подоспел сосед Афанасьев, отдыхающий из красноярского села Шушенское, с которым мы очень сдружились за дни отдыха.
Так же искренне он полюбил и дочку Шенней, свою племянницу Ай-кыс. Сегодня она – студентка Иркутского государственного университета.
Ай-кыс осталась сиротой в год и восемь месяцев. Ее отец, наш зять, сотрудник милиции Альберт Данзыевич Саая был убит при задержании опасного преступника, посмертно награжден орденом Республики Тыва, а его именем названа улица в селе Кызыл-Мажалык.
Шангыш фактически заменил Ай-кыс отца. Детей он очень любил, часто приводил к нам домой и кормил голодных поселковых пацанов, чьи родители не очень-то утруждались заботой о своих чадах.
Очень интересовался народными традициями, семейной историей: даже специально ездил на родину своего деда Орустаара Бегзи к озеру Кара-Холь. Хотел написать повесть о нем. Не успел. Короткой и яркой оказалась его земная жизнь – всего тридцать три года, возраст Христа.
Суть загадочных вещей
Когда жизнь приближается к закату, человек оглядывается на вереницу прожитых лет, стараясь понять: как он прожил их, не растратил ли понапрасну? Оглядываюсь и я. Всё было: и радость, и горе, и успехи, и поражения. Белые и черные полосы.
Но всё же белого – больше. Оно – в моих детях, внуках, правнуке, которого 2 июля 2017 года подарила внучка Ай-кыс. Айбелек – Лунный подарок – так назвали малыша. Оно – в успехах многочисленных учеников. А еще – в наших традициях. Мама, дедушка, дядя, односельчане – народные педагоги, среди которых выросла, столько заложили в меня, что благодаря им стала хранительницей золотого клада тувинских обычаев.
Осознанно систематизировать это сокровище начала с 1993 года, когда вместе с коллегами из нашей Кызыл-Мажалыкской школы № 2 начала внедрять экспериментальную программу уроков тувинской национальной культуры. Вот когда пригодилось всё то, что десятилетиями копилось в нашей семье. В школьном музее создала специальный этнографический уголок, состоявший, в основном, из сохранившихся личных вещей моих родных. Украшением его стало полное снаряжение коня из юрты дяди Чалбай-оола Шожулчаповича Куулара.
Многие предметы поначалу были загадкой для школьников. Оттук – огниво – они называли кошельком. Эдирээ – зазубренную палку для выделки шкур – считали пилой. Когда показывала сыный – обработанный овечий мочевой пузырь, терялись: что это и зачем нужно? А он нужен был для хранения запасенного на зиму топленого масла. Даже ожук – треножник для очага, не каждому был знаком.
Да и откуда им было знать, если дома этими кочевыми предметами уже не пользовались. Где еще, кроме музея, они могли увидеть эти экспонаты? А ведь это исконно тувинские вещи, которые исправно служили нашим предкам, а частично используются чабанами и в наши дни.
Как загорались детские глаза, когда они постигали суть загадочных вещей, а вместе с ней – историю народа. Наш школьный музей был признан лучшим в Туве, на его базе проводились республиканские семинары для руководителей школьных музеев из всех районов.
Опыт создания второго музея – уже в селе Сукпак, в Аграрном лицее Республики Тыва, куда меня пригласили в 2008 году вести уроки народоведения. Но как проводить их без наглядных экспонатов? Получила поддержку директора Резеды Тас-ооловны Тулуш и начала создавать историко-краеведческий агромузей.
Экспозиции об ученых-исследователях сельского хозяйства республики, Героях Социалистического Труда, чабанах-тысячниках, истории села Сукпак. Но разве может такой музей обойтись без главного – жилища чабанов? И настоящая войлочная юрта появилась – подарок Министерства сельского хозяйства и продовольствия Республики Тыва.
Мебель для нее заказала в исправительно-трудовой колонии № 1. Меня предупредили: на эту работу, включая роспись узорами, уйдет не менее двух месяцев. Каково же было мое изумление, когда офицер Андрей Бойко, с которым держала связь, позвонил через двадцать дней и сообщил:
– Заказ готов, можете забирать.
– Как, так быстро?
– Ваши бывшие ученики, узнав, что это заказ их башкы Валентины Бегзиевны, трудились, не покладая рук, да и других осужденных поторапливали.
Когда юрта была полностью оснащена, устроили в ней по старинному обычаю праздник освящения: дой – пир. А для моих оступившихся учеников, так ответственно отнесшихся к делу, организовали весомую продовольственную передачу.
И по сей день эта юрта – любимое место для проведения в лицее классных часов, встреч, диспутов.
Знак ножа: я пришёл к вам с миром
Знаете ли вы, как правильно, с уважением к хозяевам, въехать на территорию аала и войти в юрту? Ни в коем случае не въезжать на скаку. Коня надо придержать, а привязать его только к коновязи. К поясу юрты или к загону для скота привязывать нельзя.
Прежде, чем войти в юрту, следует подать предупредительный знак: громко покашлять, а зимой постучать кнутом по сапогам, очищая их от снега. Нож, который у мужчины заткнут за пояс за спиной, следует обязательно спустить вниз на прикрепленной к ножнам цепочке. Это важный знак: я пришел к вам с миром.
Поздоровавшись, гости проходят на левую сторону юрты. Ни в коем случае нельзя идти на правую, это женская половина для хозяйки с дочками и малыми сыновьями.
Хозяин и его старшие сыновья располагаются на самом почетном месте – за находящимся в центре юрты очагом. Если гость прямиком пройдет туда, это будет считаться унижением достоинства хозяина.
Благословение священным бараньим косточкам
Баранина
– главная и любимая еда тувинца. Мой дедушка Шожулчап Куулар
всегда зорко следил, чтобы дети аккуратно обгладывали косточки, не оставляли на
них ни кусочка мяса. Объяснял: «Не обглодаешь до конца, скот не будет расти, и
сам когда-нибудь голодать начнешь».
Каждую косточку он благословлял по отдельности. В моей памяти осталось благопожелание бараньему позвоночнику, косточки которого дед считал священными, потому что на них – самое вкусное, мягкое и сочное, мясо. «Почему? Да потому что, когда баран пасется, снег, дождь, град неизменно падают ему на спину, и позвоночник всегда чист, – пояснял дед. – Обглоданные позвоночные косточки нельзя сразу бросать собаке. Сначала нужно сказать важные слова».
Вот как красиво звучит это благопожелание бараньему позвоночнику в переводе на русский язык:
«О, красивейшая из костей,
Как спина молодецкого седла,
Как крылья Царь-птицы,
Как щеки молодой царевны,
Как пещера, где скрывается удалец,
Как ноги ястреба,
Готового схватить жертву,
Благословляю тебя.
Пусть в моем аале
Приумножается позвоночная отара.
Ты, особая косточка, насытила меня,
А теперь накорми мою собаку».
Для бараньей лопатки – свое правило. Ее нельзя обгладывать зубами, мясо срезается только ножом. Есть одному нельзя, обязательно следует с кем-нибудь поделиться. Иначе будешь проигрывать в споре – такая примета.
И отдавать собаке тоже нельзя. Чистую, белейшую, ее вешали в юрте на женской половине: за жердями, над шкафчиком для продуктов. Она могла в любое время понадобиться для гадания.
Избранные люди гадали на бараньей лопатке по-разному. Одни – на белой, без использования огня, другие сжигали ее на маленьком костерке. Для него использовали ивовые веточки или щепки. Лиственничные не применяли, слишком яркое искрящееся пламя.
Правило грудинки и курдюка
Баранья грудинка, по тувинскому обычаю, подается самому почетному гостю. Даже когда в юрте не было гостей, дедушка обязательно посылал кого-то из ребятишек отнести ее старейшему по возрасту соседу.
Существует строгий порядок: грудинку кладут на деревянное корытце деспи так, чтобы выпуклая сальная и мясистая сторона была снизу, а вогнутая – сверху. В таком положении она подается живому человеку, потому что именно так располагается у живой овцы, щиплющей травку на пастбище.
Когда ее режут, что делает знающий мужчина, который умело разрывает аорту, чтобы животное не почувствовало боли, то предварительно переворачивают на спину. Поэтому на поминальном столе, накрываемом в день похорон человека, грудинка должна лежать выпуклой сальной стороной вверх.
Жирная задняя часть – курдюк, по-тувински ужа – для старейшины пиршества, кроме того он – важная часть свадебной церемонии. Его преподносят родные жениха родственникам невесты. Вместе с ним обязательно – голень, берцовая кость. Некоторые ошибочно кладут их на курдюк, но это неправильно, ведь у живого барана они – ниже курдюка.
Всё это – только малая часть народных традиций, непосредственно связанных с образом жизни кочевников и восприятием ими мира – в единении с природой.
Мы обязательно должны успеть
От
метив свое семидесятилетие, я в 2014 году завершила педагогическую работу
и ушла на заслуженный отдых. Странное ощущение испытала: очень непривычно и
скучно на пенсии. Впервые оказалась вне кипящей жизни. Всегда среди людей –
учительская, общественная работа, и вдруг, как будто лодка уплыла, а ты
осталась на берегу. И все тебя забыли.
Чтобы заполнить пенсионное существование, много читала, разгадывала сканворды и кроссворды, но всё это было не то, что мне нужно. А нужно было вновь ощутить себя полезной людям.
Что еще могу дать землякам, молодежи? Чем могу поделиться? Задумавшись об этом, поняла: сокровищами народных традиций, тем золотым кладом, который копился с детства, впитан с материнским молоком. И нас, таких хранителей, немало.
Так при Центре развития тувинской традиционной культуры и ремесел появился ветеранский клуб «Ак баштыгларның алдын үүжези» – «Золотой клад белоголовых».
Избрали меня председателем совета, а заместителем – Заслуженного работника культуры Республики Тыва Серенму Сергеевну Шойдун. Она, непоседа, активный организатор всех наших мероприятий.
Есть у нас своя песня «Мы – ветераны». Горжусь тем, что музыку на мои стихи написал композитор Данзын Кертик-оол. Мы и поем, и танцуем. А главная наша аудитория – молодежь.
И в самом центре, и в учебных заведениях республики проводим встречи, мастер-классы, например: «Национальная одежда – моя гордость», «Украшения тувинской девочки и девушки», «Нельзя – народные правила, которые нельзя нарушать».
Мы обязательно должны успеть передать все свои сокровища молодым.
Фото Василия Балчый-оола, из личного архива Валентины Монгуш и архива газеты «Центр Азии».
Очерк Валентины Монгуш «Сокровища белоголовых» войдёт сорок девятым номером в шестой том книги «Люди Центра Азии», который после выхода в свет в июле 2014 года пятого тома книги продолжает готовить редакция газеты «Центр Азии».
Фото:
1. Василий Дудукпенович и Валентина Бегзиевна Монгуши у семейного уголка памяти погибшего сына – журналиста Шангыша Васильевича Монгуша. Кызыл, 10 июня 2017 года. Фото Василия Балчый-оола.
2. Валентина Бегзиевна Монгуш с августовским номером журнала «Журналист» за 2004 год, в котором опубликована статья Надежды Антуфьевой о Шангыше Монгуше «Зачем ты убил его, земляк? В Туве пропавших ищут только их родители». 25 января 2005 года. Фото из архива газеты «Центр Азии».
3. Заслуженные супруги Василий Дудукпенович и Валентина Бегзиевна Монгуши: 49 лет вместе. Кызыл, 10 июня 2017 года. Фото Василия Балчый-оола.