(Продолжение. Начало в №26 от 6 июля)

Кызыл стал для меня местом освоения новой профессии.

Носить погоны мне никогда не хотелось, более того, сознательно избегала этого. Но когда мне было предложено стать пресс-секретарем тувинского Наркоконтроля, отказаться не смогла.

Эта работа переплеталась с уже имеющимся практическим опытом – в Саратове вся моя трудовая биография была связана с рекламным бизнесом и PR-поприщем, а работа в пресс-службе – это тоже деятельность в сфере связей с общественностью, только гораздо более глубокая, дающая возможность послужить Отечеству. А в том, что эта служба очень нужна Туве, я очень скоро убедилась.

Однажды прочитала мудрость, высказанную Конфуцием: «Найди себе дело по душе и тогда тебе не придется работать ни дня». Эта мысль в полной мере отражала мое отношение к новой работе.

Пять лет назад, весной 2007 года, собираясь в Кызыл вслед за мужем – Александром Светличным, назначенным начальником Управления Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков по Республике Тыва, я разложила на полу большую географическую карту России.

Наш пятилетний сын встал на нее на родном волжском берегу. А когда я с трудом отыскала на крайнем юге России район «крайнего севера» – загадочную и совсем незнакомую Туву, Никита сделал четыре уверенных шага и оказался в том новом мире, в котором нам предстояло прожить четыре года.

(Окончание. Начало в №22 от 8 июня, №23 от 15 июня)

Конная вереница наших проводников обратным следом отправилась домой – в Тофаларию. Со дна горного блюдца долго виднелся петлями взбирающийся на перевал караван.

Мы сидим в чуме, из конуса которого струится дымок от костра. В котле варится оленина, Анна Алексеевна промывает оленьи кишки для хана – рецепт этого блюда не меняется тысячелетиями.

Батый-Хан выстругивает кедровую дощечку в форме ножа, который положит в свой правый резиновый сапог. Потом потеряет и будет делать новый. В этом круге ничего лишнего – костер, мясо, чай и люди, занятые делом. Лишь небольшие электронные часы, подвязанные к шесту, женским электронным голосом напоминают, что существует и время.

(Продолжение. Начало в №22 от 8 июня)

Дождливое утро третьего дня нашего томления на Бедие было оглушено воплем каюров. На галечной косе посередине укрытой туманом реки, водрузив на себя всадника в зеленом плаще, стоял белый олень. Увидев лагерь, всадник развернул оленя в противоположную сторону и через некоторое время подошел к нам с берега.

«Я передал своим, чтобы сюда переправлялись. Мы вас на том берегу ждали, там и заночевали», – оленевод проигнорировал предложение выпить чаю и, не спеша, стал привязывать к дереву оленя, бережно укрывая его своим плащом.

Нашего спасителя звали Эрес Менгирге – племянник Светланы Дёмкиной, сын старшей сестры Анны. Встречая нас, первый раз он вместе со своим дядей Николаем – братом Светланы Алексеевны – спустился от стойбища действительно по Арголику – Арга-Олут-Хему. Той дорогой не пользовались больше двадцати лет, и все тропы вдоль «посаженной вглубь горного леса реки» – таков перевод ее названия с тувинского языка – оказались под буреломом.

Удинский хребет – горный массив в Восточных Саянах – пограничником лежит между притоками Ангары и Енисея, соединяя звериными тропами два маленьких народа необъятной саянской тайги – тофаларов и тувинцев-тоджинцев.

Перевальные тропы, столетиями набивающие свой штрих-пунктир копытами вьючных оленей и лошадей, постепенно растворились в мякине верховых болот и обвалах курумника. Остались только приметы в виде жердей, сложенных конусом среди ягельной пустоши.

А еще – множество историй в памяти людей по обе стороны Удинского хребта.

                                              (Окончание. Начало в №20 от 25 мая)

– И кто же, Валентина Александровна, были те большие люди Советского Союза, в тайну вкладов которых вы оказались посвященной?

– Лидия Русланова, Константин Симонов, Аркадий Райкин.

Но суммы, которые были на их счетах, я не назову даже при всем уважении к газете «Центр Азии». Эту тайну вкладов обязана хранить всю жизнь. Все сотрудники сберегательной системы и прежде, и сегодня, дают подписку о неразглашении сведений о своих клиентах.

Своим сотрудницам, а у нас, в основном, женский коллектив, сегодня постоянно внушаем: вы можете говорить в свое личное время о чем угодно – о моде, погоде, кулинарии, но о клиентах, которых обслуживаете, о суммах на их счетах – молчок, рот держать на замке.

Когда семнадцатилетняя комсомолка Валя в 1967 году вышла на свое первое место работы – контролером в сберегательную кассу села Самагалтай Тувинской АССР, она была искренне уверена: это – временно, ее профессия очень скоро будет не нужна. Ведь первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущёв четко объявил в октябре 1961 года на XXII съезде партии: «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!» Был назначен и конкретный срок прихода коммунизма в СССР – 1980 год.

Так что когда мне будет тридцать лет, высчитала Валентина, сберегательные кассы отомрут сами собой и останусь без работы, ведь при коммунизме, как учили в школе, никаких денег уже не будет: от каждого станут спрашивать по способностям, а давать – по потребностям.

(Окончание. Начало в №18 от 11 мая)

– Ролан, как вы находите актеров для своих фильмов?

– Кастинги проводить пробовал, но дело это неблагодарное. Приходит слишком много ребят, с которыми нужно работать с нуля. Но еще хуже – это когда человек играл в каких-то школьных театральных постановках и научился там переигрывать.

Вот с такими работать куда тяжелее, чем с теми, кто еле-еле играет. Этих-то можно иногда доучить, подтянуть, а вот с переигрыванием бороться очень тяжело. В какой-то момент сам забываешь, что идет переигрывание, а во время монтажа смотришь, и все видно, как на ладони. А значит, опять всю бригаду приходится собирать и переснимать.

Чаще всего актеров мы находим случайно. Среди друзей, родственников друзей и просто знакомых. Жену свою Снежану несколько раз снимал в маленьких эпизодах. У нее очень хорошо получается.

Всегда стараюсь найти такие сюжеты, где задействовано поменьше актеров. Когда актеров слишком много, за ними не уследишь – разбегаются. Сыграет в одной сцене, а потом куда-нибудь уедет, или занят будет и попробуй его найти, чтобы дальше снять. Поэтому идеальный вариант, когда персонажей в фильме – по минимуму.

Увлекательно подмечать в фильмах что-то знакомое: улицу, здание, площадь. Так возникает причастность к кино: да-да, я там был, я это тоже знаю.

В фильмах Ролана Ооржака узнаваемо все. Вот в кадре промелькнул наш двор, вот соседская квартира, а вот банда грабителей сидит на диване вашего приятеля.

Здесь главного героя играет контролер, которому утром вы заплатили за проезд в маршрутке, плохого парня – добродушный отец семейства из дома напротив, а внимательно вглядываясь в кадры погони около крытого рынка, замечаешь привычные лица продавцов велосипедов и носков.

Решив брать пример с Сергея Эйзенштейна и Стивена Спилберга, Ролан Ооржак в двадцать пять лет стал делать свое – тувинское – кино. За пять лет снято десять фильмов, место действия которых Кызыл и районы Тувы, а герои – ребята с нашего двора.

В фойе кызыльского спортивного комплекса имени Ивана Ярыгина энергично входит стройная эффектная женщина. Рост – 181 сантиметр, русые волосы – до середины бедра. Первое, что хочется сделать, глядя на нее – подтянуть живот и распрямить спину. Второе – немедленно бежать в тренажерный зал.

Красавица проходит к одному из спортивных залов на первом этаже, где ее окружает стайка девочек в спортивных купальниках. «Здравствуйте, Алёна Викторовна!» – наперебой галдят малышки, влюблено заглядывая ей в глаза. А уже через несколько минут эти крохи вытворяют на ковре невообразимое: садятся на шпагат, делают сложнейшие упражнения с обручами, скакалками, мячами, лентами. И получают от этого огромное удовольствие.

В свои семнадцать лет он сумел самостоятельно освоить сложную технику исполнения редких для Тувы танцевальных стилей – поппинга, локинга, бонбрейкинга, требующих супергибкости, пластичности и упорных тренировок.

Просмотр сотен видеоклипов, каждодневные репетиции, поиски нужной школы и единомышленников, взлеты и падения, эйфория и разочарование – через все это ему пришлось пройти, чтобы овладеть своим телом, как никто другой в республике.

Аяс Допай, студент второго курса отделения хореографии Кызылского колледжа искусств, не представляет своей жизни без сцены, без тесного контакта исполнитель-зритель, приводящего его в восторг. Где бы ни выступал, своими танцами он вызывает возгласы удивления и овации у зрителей всех возрастов. Аяс искренне верит: здоровый и красивый мир танца, в котором он живет, может, хотя бы ненамного, изменить мир к лучшему.

(Окончание. Начало в № 8 от 2 марта, №9 от 9 марта, №10 от 16 марта, №11 от 23 марта)

Увлечение поэзией, родившееся еще в Монгун-Тайге – в «Ледниковой розе», нашем школьном литературном кружке, никогда не покидало меня. А творческое общение с поэтами и писателями Тувы окрыляло, помогало, у каждого из них училась.

Таким старшим наставником, чья жизни – пример стойкости, стал для меня поэт, прозаик, переводчик с русского на тувинский язык, член Союза писателей СССР Олчей-оол Монгуш.

Удивительный человек! Родившийся 22 декабря 1934 года, в местечке Ак-Хем, он в десятилетнем возрасте стал инвалидом. Его земляки так рассказывали об этом случае: подвыпившие мужики послали мальчика принести спирт из бочки. Было темно, и Олчей-оол, не подозревающий о свойствах спирта гореть, зажег над бочкой спичку, чтобы лучше видеть. Спирт моментально вспыхнул, бочка взорвалась, как пороховая. Ребенок получил сильнейшие ожоги почти пятидесяти процентов тела. Особенно пострадали лицо, руки.

(Продолжение. Начало в № 8 от 2 марта, №9 от 9 марта, №10 от 16 марта)

1 сентября 1992 года мы всей семьей торжественно отправились в новую для детей Чаа-Хольскую среднюю школу: Кара-оол, я и наши школьники: Аяс, Азиата, Аян, Надя.

Мы шествовали по улицам под заливистый лай всех окрестных собак, которые бросались на чужака – сопровождавшего нас Барбоса.

Я испугалась: «Они же загрызут Барбоса!» Муж успокоил: «Не бойся, наш Барбос пересилит всех». И действительно наша огромная собака, которой очень гордились дети, особенно – Аян, в этих драках на каждой улице выходила победителем. Привлеченные лаем, сопровождавшим нашу процессию, люди выходили из домов и с любопытством смотрели на новых жителей села Чаа-Холь.

(Продолжение. Начало в № 8 от 2 марта, №9 от 9 марта)

Первый раз я увидела своего будущего мужа в отчем доме, когда училась в седьмом классе: Кара-оол играл в шахматы с моим старшим братом Кан-оолом. Он был старше меня на пять лет, родился 21 июня 1948 года, и я относилась к нему как к другу брата.

Летом 1970 года, когда сдавала в Кызыле вступительные экзамены в Томский мединститут, гуляя в парке, ощутила за спиной чей-то пристальный взгляд. Обернулась – Кара-оол. Подошел поближе, улыбаясь, поздоровался.

Тогда я впервые обратила внимание на него: густые черные брови, черные глаза, черные волосы, смуглая кожа, загадочная белозубая улыбка, стройная фигура. Подумала, что родители не ошиблись, назвав его Кара-оолом – Черным мальчиком.

Жизнь – это непрерывный экзамен. Постоянная проверка на прочность, силу духа, ответственность, доброту, умение любить и делать правильный выбор.

Много таких трудных испытаний было в моей судьбе. Выдержать эти бесконечные экзамены помогали окружавшие меня люди, у которых всегда чему-либо училась, с которых брала пример. В первую очередь, это мои родители, родные. Потом – школьные учителя, преподаватели в медицинском институте и клинической ординатуре, коллеги-врачи, друзья, писатели Тувы.

И, конечно, писатели мира, которые заворожили меня с детства. Прекрасные книги, которые начала читать с шести лет – под вой вьюги за окном нашего маленького домика в горном селе Мугур-Аксы – и продолжаю читать сейчас – в Литературном институте имени А. М. Горького в Москве, где стала учиться в 57 лет. Да, именно в пятьдесят семь. И пусть это вас не удивляет, ведь и учиться, и круто изменить свою жизнь, осуществив мечту, никогда не поздно. Как никогда не поздно и проанализировать свою жизнь, рассказав о ней, прежде всего, самому себе.

(Окончание. Начало в №5 от 10 февраля)

Большой просторный дом, считают супруги Ооржаки, обязательное условие для тех, кто решился воспитывать приемных детей.

Ребятишкам нужно много пространства. Поэтому, когда семья начала расти, глава многодетной семьи занялся и расширением жилища – дома, который выделили молодым специалистам Ооржакам, когда они в 1993 году приехали работать в Межегей.

Сначала Севээн-оол Кертик-оолович сделал пристройку, а потом, убрав крышу и потолок, вместе со своими братьями начал возводить второй этаж. Сегодня этот дом, построенный еще 44 года назад, не узнать. Веселый, облицованный белым и голубым профильным листом, с просторным балконом, на который можно попасть и изнутри дома, и со двора – по удобной лестнице.

В Тандинском районе Республики Тыва – две достопримечательности: лечебное соленое озеро Дус-Холь и дом в его окрестностях – в селе Межегей.

Это сине-белое деревянное двухэтажное здание – самое большое в маленьком селе, но уникально оно не внешней роскошью, а богатством его обитателей: сегодня своим родным домом его считают шестнадцать сыновей и дочек Севээн-оола и Рады Ооржаков.

Приемная семья – официальное название этой семьи, первой и единственной на сегодня в Тандинском районе, и одной из тридцати восьми в Туве.

Приемные родители – так официально именуются те, кто решился посвятить себя неродным по крови детям и выбрал для себя главную на Земле профессию – отца и матери.

Свою игру он начал в двенадцать лет, вступив в Кызыле в члены Клуба веселых и находчивых гимназии № 5. И доигрался до Премьер-лиги КВН – в составе знаменитой команды Российского университета Дружбы народов «РУДНиК». Сегодня Александр Куулар – капитан команды «Сборная Тувинской Народной Республики», которая в 2011 году колоритно заявила о себе, пробившись в центральную лигу Москвы и Подмосковья и доказав, что парни из Кызыла тоже умеют шутить. И над другими, и над собой.

(Окончание. Начало в №50 от 23 декабря, № 51 от 30 декабря 2011 года, № 1 от 13 января 2012 года)

В 1950 году в линотипном цехе типографии появилась новая ученица – Галя Лунгова. Она мне понравилась, но часто подходить к ней стеснялся. Помог случай.

Была ранняя весна, гололед. Еду на велосипеде на обед. Обгоняю на скорости Галю. Падаю вместе с велосипедом на лед. Галя подбегает ко мне, помогает встать. Так началась наша дружба, переросшая в любовь, а через год – в женитьбу. Мы вместе целую жизнь – шестьдесят один год.

(Продолжение. Начало в №50 от 23 декабря, № 51 от 30 декабря 2011 года)

А листы с тувинскими марками, в которых я так старательно летом 1944 года пробивал дырочки, а потом мазал клеем, постигла печальная участь. После вхождения республики в состав Советского Союза они стали не нужны, мне приказали весь тираж сжечь.

И я дисциплинировано побросал в топку все листы – весь готовый тираж марки с изображением здания правительства ТНР, автором которой был Василий Дёмин.

Я не ведал тогда, что есть люди, которые марки изучают, коллекционируют, и не понимал исторической ценности того, что мне велели уничтожить.